Проделанная работа впечатляла — за полдня втроем Джелиос, Яниос и Иосиф Киану проделали труд, по сравнению с которым подвиг Стаханова казался праздным бездельем. Без инструментов, без опыта в горном деле, лишь силой героической самоотдачи и немного магии, троица прорубилась на сорок метров в глубь плотной каменной породы, расчистив для Олега путь к загадочному пленнику подземной темницы.
Само узилище, запертое массивной дверью, столь же неприступной, как и тысячи лет назад, разумно оставили нетронутым. Внутри камера, как убедился вампир, заглянув через небольшое оконце в двери, действительно была в точности такой, как описано в древнем манускрипте — пять на пять шагов, сырая и темная. И все так же бродил по ней таинственный пленник.
— Это ты, мой тюремщик? Все же пришел? — отреагировал он на звук открываемого оконца. — Все же пришел? А я думал, вы забыли обо Мне, ведь прошло столько времени… Давай мне свою несъедобную гадость и уходи, я же знаю, ты опять не скажешь ни слова, так было всегда и так будет столько, сколько я просижу в этих стенах! Ну же, где моя миска, где свеча? Я не помню, когда в последний раз видел свет! Или ты пришел продолжить мои мучения? О да, я знаю, мои терзания, страдания и муки доставляют вам удовольствие! Ты молчишь? Что же, я так и думал — тогда уходи, оставь меня наедине с этими проклятыми крысами! Уходи прочь, тюремщик, не томи мою душу! О горе мне, остаться в сих стенах навеки суждено…
Олег молчал. И не потому, что слова заключенного запали ему в душу, — он помнил этот язык. Не местный говор, дивная смесь десятков разных языков, возникшая в первые годы существования Ордена Хранителей, когда призванные Прометеем пришельцы из разных миров притирались друг к другу, искали общий язык. Слова, произносимые пленником, впервые прозвучали на Земле десятки тысяч лет назад, задолго до рождения самого Олега, прозвучали голосом приказов, голосом первых земных владык, основавших величественную Атлантиду и сгинувших в неведомых далях. Пленник говорил на забытом языке демонов, что спускаются на землю с небес, и сам он был демоном, но не потусторонним магическим существом, а представителем расы, знающей тайны переходов между мирами.
— Кто ты? — наконец решился спросить вампир на том же самом языке, — Как ты попал сюда?
— О, я слышу голоса! Я уже схожу с ума, мне чудится родная речь, столь необычная в этом диком краю… Или позвольте? Да быть того не может — это ты, мой тюремщик, говоришь со мной? Ты мой брат? Нет, я бы почувствовал, мои братья никогда не задали бы мне таких вопросов. Но ты знаешь нашу речь, скажи, кто ты, и, быть может, тогда и я отвечу на твои вопросы. Или ты уйдешь — да, наверно, ты уйдешь, как всегда уходили до этого, не сказав больше ни слова…
