После этого у меня словно пелена с глаз упала. До меня только сейчас дошло, что я хладнокровно убил трех человек, а одного из них перед этим пытал. Увидев изломанное смертной судорогой тело, я почувствовал, как к горлу поднялся ком, руки задрожали, а ноги подкосились. Чтобы не упасть мне пришлось обхватить стоящий рядом фонарь.
– Сволочь… – прохрипел я, борясь с бунтующим желудком. – Какая же я сволочь…
***
– Ну, представим я соглашусь (хотя ума не приложу, с чего бы вдруг), а как по вашему, уважаемый герцог, я должен буду справиться с предателем? Ведь вы говорили, что это, скорее всего, кто-то из гвардии, а ведь их может быть несколько. Я же в своей жизни из оружия держал разве что кухонный нож, да и то все время режусь. Герцог скептически посмотрел на меня:
– Не держал ничего опаснее ножа? И это говорит мне человек в одиночку защищавший ворота до подхода стражи. Или, может быть, ты успел забыть, сей любопытный инцидент?
Признаться, он был абсолютно прав. Я действительно совсем забыл этом и теперь пытался вспомнить, какая муха (и куда именно) меня укусила, чтобы я, человек чуждый дракам, кинулся сломя голову в одиночку против толпы, размахивая какой-то железякой. Дальше вспоминать мне было неприятно и я поспешил переключиться на речь кив'Архола. А он, между тем, не обращая внимания на мое вытянувшееся лицо, продолжал:
– Видишь ли в чем дело, запоминать способна не только душа, но также и тело. Поэтому, заняв мою плоть, ты получил также часть моих воинских умений. Конечно, без определенных знаний они практически бесполезны, но пока наши души связаны, они у тебя будут. Так что можешь не беспокоиться, тело само все сделает.
– Хм, звучит обнадеживающе. А что конкретно я должен сделать…
***
-С-скотина… – выплюнул я, продолжая дрожать всем телом, даже вывернувшись наизнанку, я почувствовал себя не намного лучше. Ноги все еще подкашивались, руки дрожали, хотелось плюнуть на все и сесть прямо на землю. Останавливало меня, пожалуй, лишь опасение перед возможным появлением стражи.
Кое-как отцепившись от фонаря, я, покачиваясь, побрел в сторону видневшегося в конце улицы особняка графа Максимиллиано. Где-то после третьего нетвердого шага на краю сознания вновь мелькнула мысль, но теперь я понял, что она принадлежит не мне: «Обыскать трупы… Забрать болт…»
Представив себе, как мне придется, упираясь в спину мертвеца, выдирать у него из затылка болт, я снова почувствовал себя нехорошо. Справившись с бунтующим желудком, я принялся вспоминать весь известный мне мат. Очень надеясь, что хотя бы часть моих мыслей дойдет до адресата.
