У него были такие добрые глаза. Это было ужасно, это теплое чувство, что она может ему доверять, должна доверять ему, как-то она отказалась от этого…
– Не надо! – сказала резко Ева, и ущипнула ее за руку. Клэр вскрикнула и посмотрела на нее. – Не смотри ему в глаза.
– Ева – Оливер вздохнул. – Я очень разочарован в тебе. Неужели ты не понимаешь, что это моя обязанность, как покровителя Брэндона, чтобы добраться до сути? Чтобы найти ответственного? Может быть Клэр не невиновна, ты знаешь меры наказания за убийство одного из нас. И ты знаешь, на что мы пойдем, чтобы найти правду. Если я смогу получить ее из нее без боли, ты не хочешь, чтобы я это сделал?
Ева не ответила. Она не спускала сосредоточенных глаз где-то с середины груди. – Я думаю, вы будете делать, что хотите, – сказала она мрачно. – Так же, как вампиры всегда делают. Вы не спрашивали меня, но я рада, что Брэндон мертв. И я рада, что он страдал, слишком. Однако, как бы это было, этого было недостаточно.
Это было, когда милый Оливер исчез. Просто… исчез. Клэр увидела только мерцание движения, и ничего больше, когда он провел по черно окрашенным волосам Евы, и дернул ее голову назад под болезненным углом.
И не было ничего человеческого в его глазах. За исключением чистого, пылающего гневом человека.
– О, – он дышал в ухо Еве. – Спасибо, что сказала это. Теперь я не должен быть таким внимательным больше.
Детектив Хесс сделал шаг вперед, сжав кулаки, Ричард Моррелл встал на его пути. – Тихо, Джо, – сказал он. – Это под контролем.
Разве это выглядит таковым. Клэр дышала слишком быстро, снова чувствуя слабость, она могла видеть, как колени Евы подгибались. Опасность в комнате – тело на столе – все это было… страшно.
Отец Шейна сделал это. Клэр тошнило еще сильней от этой мысли, потому что теперь-то она должна была держать ее при себе.
И она знала, что они будут спрашивать.
Оливер понюхал обнаженную шею Евы. – Ты работаешь в кафе, – сказал он. – На территории кампуса, я полагаю. Забавно. Меня не спрашивали ни о каких рекомендациях.
– Отпусти, – сказала Ева слабым голосом.
– О, я не могу этого сделать. Это делает труднее сделать тебе больно. – Оливер улыбнулся, затем открыла рот, и его клыки – змеиные клыки, смертоносно острые – выскользнули вниз. Они не были похожи на зубы, действительно, они больше были похожи на полированную кость, и они выглядели сильными.
Он облизал шею Евы, прямо над пульсом.
– Боже, – прошептала она. – Пожалуйста, не делай этого. Пожалуйста, не позвольте ему сделать этого.
