В отличие от Вайолет, у Софи была шкатулка для драгоценностей, но единственное, что в ней было, это нитка жемчуга и гранатовые бусы. Ни одно из этих ожерелий не представляло собой ценности.
Рядом с кроватью стоял письменный стол, в ящике которого Мик нашел перо, бутылочку чернил и пачку бумаги. Верхний лист был исписан неаккуратным почерком Софи. Данбар узнал его, так как в библиотеке уже видел записи, сделанные её рукой. Под каждой записью стояла дата.
Инспектор сел на краешек кровати и принялся внимательно изучать каракули Софи, но они оказались совершеннейшей чепухой. Все записи состояли из кусков предложений, таких как «пекинес и терьер», или «черный валет и красная дама». Был ли это своего рода код, и если да, то что он означал и для чего его использовали?
Мик перевернул страницу. Его внимание привлекли первые же слова – «Скотленд-ярд». Он насторожился. Наконец хоть что-то! «Ужасная смерть», прочитал он. «Тёмно-синий костюм, мужчина, повсюду кровь. Тёмные волосы. Мёртв. Убит. Нож»?
И хотя из этих записей он не узнал ничего нового (всё это Софи рассказывала ему в тот день, когда она пришла в Скотленд-ярд), он свернул исписанные листки, положил их в нагрудный карман пиджака и продолжил поиски.
Софи могла писать о крови и ужасных смертях, но, когда Мик начал перебирал её нижнее белье, он обнаружил, что она обожала прелестные и весьма соблазнительные вещички.
Для Мика, чьё детство прошло среди проституток Ист-Энда, никогда не было секретом, что женщины носят под своими платьями. Но среди многочисленных корсетов, украшенных кружевом, нижних юбок, шемизеток, сорочек и подвязок, лежащих в ящиках платяного шкафа Софи, он нашел кое-что, что смогло удивить даже его. Он вытащил клочок розового муслина, и заметная выпуклая форма этого предмета туалета заставила его ухмыльнуться. Без сомнения, это был улучшитель для груди[59].
Его пальцы сжались, сминая ткань, глаза закрылись. И пока он держал эту вещичку в руках и жадно вдыхал присущий только Софи особенный, очень особенный запах, улыбка исчезла с его лица. Он вспоминал каждую линию, каждый изгиб, каждую впадинку её, такого невероятно соблазнительного, тела. Той ночью он исследовал изгибы этой восхитительной плоти достаточно долго для того, чтобы распалить свое воображение, но все равно он знал достаточно и мог с уверенностью сказать, что прекрасная фигура мисс Софи Хэвершем не нуждалась в улучшении.
Неохотно Мик положил улучшитель для груди в тот ящик, откуда он его взял, закрыл его и открыл следующий ящик, под ним. При виде ее чулок Мик немедленно представил себе её ноги.
