Деятельность коммунистических организаций должна быть поставлена вне закона, а пропаганда соответствующей идеологии запрещена — по крайней мере до тех пор, пока она не перестанет представлять угрозу обществу и государству, то есть пока не будет устранена навсегда угроза возвращения коммунистов к власти и тем самым — практической реализации их партийных целей. В подобных вопросах история не знает примеров длительного «двоевластия». Либо нынешнее руководство покончит, наконец, раз и навсегда с коммунистической опасностью, обезопасив от нее как себя, так и страну — либо будет сметено этой агрессивной, сплоченной и упорной силой. Декоммунизация и десоветизация страны есть первый и абсолютно необходимый шаг на пути восстановления исторической России. Без ликвидации советско-коммунистического наследия всякие мечты об этом напрасны и бессмысленны.
1996 г.
К вопросу
о «культурных ценностях» в современной России
Не раз уже приходилось писать о том, что в культурно-идеологическом отношении после 1991 г. у нас в стране существенных изменений не произошло, и нынешний режим — не более чем одна из модификаций советско-коммунистического. Для него, несмотря на предпринимаемые время от времени неуклюжие словесные попытки откреститься от наследия предшественников, характерно трепетное отношение к советским святыням и те же самые понятия относительно того, что есть история и культура. В принципе все это известно, однако, сталкиваясь время от времени с конкретными проявлениями этого, до сих пор не устаешь поражаться — до какой же степени доходит это тождество.
Все знают, что ленинские истуканы после «отмены» коммунизма продолжают преспокойно возвышаться по городам и весям, но не все (особенно в зарубежье) знают, что таковые рассматриваются не как заурядное пропагандистское наследие прежнего режима, от которого просто недосуг избавиться, а совершенно официально почитаются как национальные реликвии, и что эти изваяния (которых особенно много наплодили во второй половине 60–х годов — к круглым юбилеям Ленина и октябрьского переворота) имеют такой же статус, как, скажем, кремлевские соборы или Пушкинский заповедник. Это, понимаете ли, тоже «памятники культуры».
К этой же категории относятся многие сотни «памятных мест», связанных с пребыванием (хотя бы и самым кратковременным) всевозможных «борцов с царизмом» и «участников установления советской власти» (и даже их родственников). Причем среди советских «реликвий», занесенных в охранные списки, попадаются совсем уж странные — даже не здания, а именно «места», например, такие «памятники»: «Место усадьбы, где жила и умерла Ульянова М. А.», «Место дачи Бонч-Бруевича В. Д., где в июне 1917 г. отдыхал Ленин В. И.», «Место дома, где в 1887 г. жила Крупская Н. К.», «Место дома, где в апреле 1919 г. жил Чапаев В. И.», «Место гибели пионера Павлика Морозова», «Стела — памятный знак о пребывании здесь на отдыхе 15–16 мая 1920 г. Ленина В. И.» и т. д. Еще больше, конечно, зданий, разумеется, и всех тех, где хоть раз ступала нога Ленина. (Парадоксальным образом это обстоятельство иногда помогало спастись от разрушения части последовательно уничтожавшейся в Совдепии исторической застройки — благо, сами здания дореволюционной архитектуры, неповинны в том, что им пришлось быть местом деятельности ленинских приспешников.)
