Максим опустил бластер. Инцидент рассосался сам собой. Что может быть лучше?
Медсистемы скафандра Максима, выждав положенные тридцать секунд, занялись приведением в норму его организма. Морщась от покалываний инъекторов, он почувствовал, как нервное напряжение спадает, отступает адреналиновая паника. В памяти вдруг всплыла странная фраза, сказанная знакомым и в то же время чужим голосом: «Адреналиновые атаки – наше родовое проклятие, сынок. Слава богу, в наше время медицина давно научилась бороться с этим злом, и они не помешают тебе стать тем, кем ты захочешь».
«Что за чушь? – удивился Максим. – Никаких атак у меня сроду не было… Просто я перенервничал с непривычки. Но приказ выполнил!»
И привалившись плечом к переборке, он начал строить версии произошедшего.
«Наверное, кто-то из отправленных на перековку... Усталый был после смены... Забрел не в тот коридор... А почему не отвечал? А потому что немой от рождения... Или потому что с Земли, из какой-нибудь самой глухой провинции, Калифорнии там или Коннектикута... На языке Пушкина и Достоевского не изъясняется... А электронный переводчик... в жилом блоке забыл!»
Дверь в измерительную рубку распахнулась и на пороге возник товарищ Альфа.
Если до входа в рубку лицо его напоминало похоронную маску, то теперь оно было... маской посмертной!
Или лицом человека, перестоявшего на ногах инфаркт. Или лицом пилота, сутки не встававшего из-за штурвала. Круги под глазами, бледность, фиолетовые губы...
– Что случилось? – встревожился Максим. – Вам плохо? Вызвать помощь?
– Нет-нет, просто... Просто... Измерение выдалось тяжелым! – товарищ Альфа все же нашел в себе силы улыбнуться. – Идем отсюда. Скорее.
И товарищ Альфа поковылял по коридору, бессильно опершись о локоть Максима, точно за эти двадцать минут он постарел на двадцать лет.
К счастью, после посещения приисковой столовой, где Максим и товарищ Альфа подкрепились горячей соляночкой и сотней граммов «Шустовского», надежда всех прогрессивных звездных борцов Солнечной системы перестал походить на живого мертвеца.
Более того, на скулах товарища Альфа заиграл коньячный румянец и он выразил желание помочь работягам в погрузке добытых ископаемых на «Колибри».
– Тут, на Прииске, все вопросы решаются по-братски. Все равны, все трудятся одинаково... Значит, и мне никаких послаблений быть не должно! Опять же какой пример для тех, кто еще не перековался! – заявил товарищ Альфа.
– А мне? – с надеждой спросил Максим в предвкушении здоровой физической нагрузки.
