— Какой-то психованный, — тем временем безжалостно добивала меня Люба. — Красным шарфом повязался!
— Будьте добры оставить торговую залу, — грозно шагнул на меня молодой вершитель и тут же громко, для всеобщего сведения, объявил:
— Граждане, не толпитесь, польта все!
Наступило молчание. Первая взяла слово Наташа.
— Ну и шляпа ты у меня, Аркаша, — довольно мягко, очевидно жалея побитого мужа, сказала она.
Тоня с ней не согласилась:
— Мужчина, как мужчина, — решила она.
— Это не по арифметике подсчитывать, — презрительно проговорила Арина Васильевна. — Соображать нужно!
— Эх, видно мне надо за дело браться, — вздохнула Тоня. — Сними, Наташа, завтра с него мерку. Ты, дядя, нам больше не нужен.
Когда профессор ушел в кухню и засел за интегрирование, у дам началось в спальне важное совещание.
IV
Прошло несколько дней и вот однажды вечером Тоня привезла на обкомовской машине продавца Алексея Петровича, и для дяди Аркадия новое, чудесное пальто с меховым воротником из морской собаки.
Алексея Петровича дамы поили чаем со свежими, еще горячими, ватрушками.
— Я все могу! — между прочим признался герой дня.
— Уж будто все? — усумнилась Тоня, кокетливо на него посмотрев.
— Для вас, Таисия Николаевна, я все могу. Приказывайте!
— Гм, заглотните-ка одним махом все эти ватрушки, — сказала Тоня, но заметив испуганный взгляд хозяйки, поспешила изменить характер испытания:
— Или еще лучше: заплачьте сейчас для меня!
Все ахнули, ужаснувшись такой жестокости, на мгновение оторопел и продавец:
— Заплакать, — переспросил он. Потом, о чудо! , лицо его вытянулось, приняло свирепое выражение, прекрасные, бараньи глаза затуманились и по синей щеке побежала слеза.
— Я вспомнил своего покойного пахана, — пояснил он. Затем выражение стало еще свирепей и слезы полились обильным потоком.
— А сейчас — как власти отнимали у меня кожевенную лавку в Моздоке.
Дамы в полном восторге захлопали в ладоши. Профессор же Астров в это время сидел, преисполненный благодарственных чувств к женскому сословию, на диване, ласково гладил мех морской собаки и думал:
— Ну что бы мы без них делали?! Пропали бы наверно, погибли бы все на морозе, как таракашки!
