Однако он действительно хочет, чтобы ты поселился в Эгах, и будет обходиться с тобой хорошо. Он боится снова заболеть, как тогда, когда он в первый раз послал за тобой. Я же, — продолжала она, — не уехала после смерти мужа назад в Коринф отчасти потому, что надеялась на твое возвращение в Македонию. Но на это были и другие причины. Если в Греции действительно начнется большая война, которую предсказывает Пердикка, то Македонии она не коснется. Я буду в безопасности в Эгах — и ты тоже, если поступишь благоразумно и вернешься туда. Привези с собой и свою мать.
Фаргелия говорила со спокойным достоинством, прекрасно играя роль царского посла. И хмурые морщины на лбу Гиппократа, которые подсказали ей, что откровенность может только повредить ее планам, постепенно разгладились. Она села, но Гиппократ продолжал смотреть на стену, словно забыв о присутствии своей гостьи. Фаргелия недоумевающе поглядывала на него.
Она любила этого человека и хотела стать его женой. Что сделала бы на ее месте Праксифея, будь она молода… и на грани отчаяния? Но времени так мало! И быть может, лучший путь — предложить и взять наслаждение? Она ведь всегда искала наслаждения, готова искать его и сейчас — так уж она создана. Но ей нужно нечто большее.
Фаргелия осторожно дотронулась до его руки. Он вздрогнул и посмотрел на нее, смутившись оттого, что забыл о ней, и растерявшись под взглядом этих прекрасных синих глаз.
— Ты не спросил меня о моей жизни, — сказала она. — И ничего не рассказал мне о себе.
Гиппократ сел рядом с ней, и между ними завязалась беседа. Он забыл, какой интересной собеседницей она умела быть. Ведь она очень умна — для женщины. И ему было приятно, что она искренне хочет помочь ему принять верное решение.
— У меня все еще бывают головные боли, — сказала она позднее. — Вот положи мне руку на затылок.
Они встали, и он нащупал ее затылок под пышными волосами.
— Тут что-нибудь не так?
— Нет, — его пальцы спустились на ее теплую шею. Фаргелия быстро накрыла его руку ладонью и на мгновение крепко прижала. Затем посмотрела на него и быстро отодвинулась.
— Я очень рада, что познакомилась с твоей матерью, — сказала она. — Теперь, увидав ее, я узнала тебя гораздо лучше. Она так сильна, спокойна, мудра. Как я хотела бы стать похожей на нее! Может быть, мне это и удалось бы, если бы… если бы только мужчины оставили меня в покое. После смерти мужа мне стало еще труднее.
Весело засмеявшись, Фаргелия снова повернулась к нему, и при этом движении ее плащ соскользнул и приоткрыл плечи, — удивительно красивые плечи, подумал Гиппократ, и шея тоже.
