– А если мы за машину предложим некоторую сумму, тогда как?
– Смотря какую, – сказала Леська, только для того чтобы побыстрее закончить разговор. – Вот иди к маме – и подумайте вместе с ней об этом.
Когда дверь за незваным гостем закрылась, девушки сначала захихикали, а потом загрустили. День выдался настолько суматошный и богатый на эмоции, что они почувствовали неимоверную усталость. Пощелкали каналами телевизора, обсудили последние события и разбрелись по постелям. Ника не могла долго заснуть из-за Игоря – сегодня он не позвонил, может, ему пирог не понравился, а может, телефон потерял… Мысли кружились, прогоняя сон, и только через два часа удалось задремать.
Леська тоже мучалась бессонницей, причину которой приписывала бывшим мужьям – набежали в один день толпой, топором не отмахаешься. Но на самом деле душу терзало нечто другое, неуловимое и очень важное. Провертевшись в кровати и сбив простынку, она заснула в двенадцать, а проснулась в два часа ночи. Проснулась и сразу же поняла, что ее так беспокоило.
– Вспомнила, вспомнила, – прошептала она и хлопнула ладонью по лбу, – какая же я курица, как же я могла забыть!
Ноги тут же утонули в розовых тапочках с помпонами. Леська поспешила к телефону, набрала номер Кочкина и стала терпеливо ждать, когда звонок его разбудит.
– Да, – минуты через две послышался хриплый голос следователя.
– Спите? – участливо поинтересовалась Леська.
– Сплю, – подтвердил он и тут же встрепенулся: – Кто это?
– Лисичкина, извините, что разбудила.
– Какого черта… То есть – что случилось?
В голове Кочкина пронесся ураган: сначала он рассердился на Олесю, потом испугался, что с ней что-то произошло, потом посмотрел на часы, потом заволновался еще больше.
– Мне необходимо вам кое-что сказать, – напевно выдала Леся.
– В два часа ночи? – спросил Максим Григорьевич, уже подозревая ложную тревогу.
– Это касается маньяка. Нет, пока он не приходил, но я вспомнила наш с ним разговор. Так вот, он тогда сказал, что всегда приходит на похороны своих жертв.
– Что?.. – тихо буркнул Кочкин, а потом закричал: – Что?!!
– Да не орите так, я оглохла!
– Как он это сказал?
– Точно не помню… Кажется, он любит смотреть на выражение лиц убитых, так и заявил: хожу на все похороны и на ваши обязательно приду.
Максим Григорьевич судорожно стал вспоминать, на какой день запланированы похороны Соловьевой – кажется, на завтра…
