Это успокоило Петрова. Он уважал члена Военного совета — немногословного, быстрого на подъем и в общем-то справедливого генерала, — потому разрешил себе пошутить:
— Правильно отметили, товарищ генерал, вся правда у начальства.
— У подчиненных ее не меньше, — несколько более резко, чем требовалось для установления доверительной, деловой обстановки, ответил командующий. — Только они эту правду, к сожалению, иной раз придерживают.
В комнате стало очень тихо, и командующий уже поспокойнее спросил:
— Как там майор?
— Думали, будет хуже, — поднялся Петров.
— Сидите, — командующий махнул пухлой большой рукой.
Но полковник не сел: он привык отвечать стоя.
— Ранения не тяжелые, но, как говорится, растянул вязы. У врачей на этот счет есть иное умное название.
— Этого еще недоставало! Как же он умудрился?
— Не помнит. Но шофер считает, что, когда машина налетела на пень, майора по инерции сильно дернуло. А поскольку он уже был ранен в голову, то инстинкт противодействия не сработал и он не успел напрячься. Сейчас лежит и шутит — хорошо, говорит, что голова не оторвалась. Жилы крепкие.
— За каким его чертом одного понесло? Не мог шофера разбудить?
«Понятно, — отметил Петров, — расследование проведено. Начальству доложено».
— А что бы изменилось, если бы он поехал с шофером?
— Ну все-таки… Хоть бы отстреливался… Наконец, ординарца мог бы взять.
— Товарищ командующий, ординарец у нас один на всех, он же еще и писарь. Кроме того, майор уже один раз осекся… Естественно, что сейчас он особенно осторожен…
— Осторожность, граничащая с бесшабашностью. Надо запретить старшим офицерам ездить без охраны. Они у нас слишком много знают, чтобы их не охранять.
— Это правильно, товарищ командующий, но… не для разведки, — неожиданно вмешался начальник смерша полковник Целиков.
И Петров покосился на него: поддержки с этой стороны он не ожидал.
— Это ж почему у них такая привилегия? — недовольно поморщился командующий. Он не любил вот таких, с ходу прорывающихся возражений.
Целиков не мог не знать об этом и все-таки позволил себе ворваться в разговор, и это насторожило присутствующих. Но Целиков словно не заметил изменения настроя.
— Чем меньше людей знает, куда, зачем и когда ездит или ходит разведчик, тем больше шансов на успех самой разведки. А ведь и ординарец, и шофер — люди. У них есть знакомые, их видят и по стечению фактов иные, дотошные, могут сделать выводы. Чаще — беспочвенные, иногда — правильные. Но даже если иногда, это все равно опасно.
