В Северной Америке вдоль северных и восточных районов простирались ледяные пустоши – вверх до самого полюса, а вниз – до широты Великих озер. Кейси сказал:
– Лед на этой территории – из разных веков. Это видно по расселинам и изрезанным краям.
Он продемонстрировал сделанные с большим увеличением снимки южного края ледяного щита. Лед здесь был похож на грубо изодранную бумагу. Бисеза видела, как глыбы подтаявшего льда скользят вниз, как образуются огромные озера из талой воды, как формируются обширные грозовые фронты и льются на землю проливные дожди – судя по всему, это происходило в тех местах, где холодные ветры, дующие от полярной шапки, пролетали над более теплой землей. К югу от ледяного массива лежала ровная зелено-коричневая суша – тундра, скованная вечной мерзлотой и истязаемая ледяными ветрами. Сначала Бисеза не разглядела здесь никаких признаков пребывания человека, но вспомнила, что люди добавились к американской фауне сравнительно недавно.
Абдыкадыр полюбопытствовал:
– А что с Аляской? Как-то это район незнакомо выглядит.
Кейси ответил:
– Она тянется к Берингии – ну, ты знаешь, когда-то существовал сухопутный «мост», соединявший Азию с Америкой. Именно по нему первые люди пришли в Северную Америку. Потом море поглотило этот участок суши, образовался Берингов пролив...
Экскурсия продолжалась. Люди с нелегким сердцем смотрели на мелькающие снимки.
– А Европа? – напряженным голосом спросил Редди. – Англия?
Кейси показал всем Европу. Большая территория этой части света была покрыта густыми зелеными лесами. На более открытых южных участках Франции, Испании и Италии находились какие-то поселения типа деревень, но их было очень мало.
«Очень может быть, что эти поселения построены не современными людьми», – подумала Бисеза, вспомнив о том, что на юге Европы когда-то обитали неандертальцы.
А уж в Англии людей искать и вовсе не имело смысла. Здесь, южнее той линии, вдоль которой некогда был воздвигнут Адрианов вал, простирались густые лесные чащобы. К северу по сосновым лесам пролегал широкий белый шрам, он тянулся поперек шотландских нагорий – кусок ледяной шапки, захваченной из эпохи оледенения.
– Она исчезла, – оторопело выговорил Редди.
Бисеза с изумлением увидела, что его глаза под толстыми стеклами очков наполнились слезами. – Может быть, мне так горько именно из-за того, что я родился за границей. Но Родины больше нет, совсем не осталось, со всей ее историей, вплоть до древних римлян и еще дальше в глубь веков. Все испарилось, как роса.
