Воцарилось молчание. «Сэр, — вдруг сказал старший штурман. — Я знаю что у вас неприятности». Сенклер сразу обозлился и ушел в себя как ракушка раковину. Ему стало стыдно, что и в этой изолированной каюте знают о его позоре. «Откуда у вас информация о событиях снаружи вашей каюты? Кто распространяет слухи и как они могут проходить через охрану на ваших дверях?!» Старший штурман с веселым интересом смотрел на своего Адмирала. «Дорогой Адмирал, — произнес он. — Я не скажу вам откуда у меня информация. Если хотите я отвечу за это перед трибуналом. Но сейчас мы одни. Пожалуйста, скажите мне, какое решение вы приняли?» «Что вы знаете?» — Сенклер уже не мог сердиться, он слишком устал нервничать, и поэтому говорил спокойно. Ему вдруг стало все равно, и захотелось облегчить душу перед этим маленьким морщинистым человеком. «Я знаю что мы в обитаемой системе, которая к тому же на грани уничтожения. И в наших силах не допустить этого». «Да не в наших это силах! — закричал Сенклер. — Это под силу только хорошо организованной экспедиции, с учеными, лингвистами, врачами, ну и конечно военными. Мы не можем этого сделать! А кроме того мы потеряем время, нарушим график и сорвем нашу операцию!» «Пожалуйста, не надо кричать. Я с вами не спорю, просто пытаюсь вас понять…» Маленький штурман успокаивающе положил руку на плечо Адмиралу. «Вы считаете, что не в силах помешать трагедии? Но будет ли ваша совесть спокойна если вы даже не попробуете этого сделать?» Сенклер опустил голову. «Мы сорвем операцию», — тихо сказал он. «А стоит ли вообще проводить эту операцию?» — совсем тихо пробормотал старший штурман. Сенклер вдруг поднял голову и твердым взглядом посмотрел на него. «Я солдат и должен выполнять приказы. Но вы, старый, мудрый человек, что вы мне посоветуете делать?» Штурман помолчал. Потом сказал: «Искушение подталкивает меня посоветовать вам мою точку зрения, сказать вам что вы не правы. Но вам и только вам держать ответ перед вашей совестью. Поэтому могу только сказать: не слушай никого, мальчик, поступай так как сочтешь нужным, так, чтобы не на кого было потом свалить вину, кроме как на самого себя. Ты в полном ответе перед всеми и самим собой. Тебе и принимать решения…»
x x x
Когда Адмирал Сенклер вышел из каюты штурманов, первое, что он заметил, это усилившаяся неприязнь к нему. Но как ни странно, сейчас это не произвело на него такого гнетущего впечатления как раньше. Он вышел от штурманов с готовым решением. Решением, которое он принял сам. Поэтому он сразу пошел в рубку и взял в руки микрофон общей связи. «Внимание всем постам! — начал он. — Говорит Адмирал Сенклер. Через пять минут эскадра снимается и начинает маневры с целью подойти вплотную к одной из населенных планет этой звездной системы. Мы берем на себя миссию попробовать остановить межпланетный конфликт двух народов, напугав их мощью своих орудий. Может быть, совместный испуг и общий враг заставят их забыть о вражде и временно объединиться, а потом нашей задачей будет объяснить обоим правительствам гибельность их предприятия. Я объявляю пятиминутную готовность всем службам. Отсчет пошел». Адмирал положил микрофон в гнездо. И вдруг динамки донесли до него какой-то гул, похожий на шум прибоя и топот одновременно. И Сенклер понял, то это экипаж эскадры одобряет его действия, ему кричат «УРА!» В рубку ворвались пилоты, офицеры обслуги орудий, даже некоторым солдатам удалось пробраться внутрь. Сенклеру пожимали руки, хлопали по спине, что-то говорили. Он не слышал, он был просто счастлив.
