Розалин вопросительно подняла бровь.
— Сегодня у нее выходной.
— Знаю. Ее нет дома. Где она?
— С чего вы взяли, что Энди предоставляет мне полный отчет о том, как проводит свободное время?
— Послушайте, вы можете хоть раз дать мне прямой ответ? Вам известно, где Энди, или нет?
— Пожалуйста, сядьте на минуту, Бен.
Он вздохнул.
— Я пришел не для того, чтобы мне предсказали судьбу.
— Пожалуйста.
Бен попытался переглядеть ее, но ее глаза не дрогнули. Наконец он, сдавшись, плюхнулся на стул.
— Полагаю, вы опять хотите взять меня за руку.
Розалин прикусила губу, но тем не менее улыбнулась.
— Если вы ничего не имеете против.
Бен со страдальческим видом протянул руку.
— Это поможет вам найти Энди? Наверное, за чьим-нибудь гардеробом?
Розалин, осуждающе фыркнув, покачала серебристой головой.
— Вы сегодня не в лучшем расположении духа, правда, дорогой?
Бен покраснел и нашел в себе мужество сказать:
— Извините, кажется, да.
— Ничего страшного, — ласково проговорила Розалин. — У всех у нас порой бывает дурное настроение. А теперь…
Бен уже успел привыкнуть к слабому пощипыванию в ладони, появлявшемуся от ее прикосновения. Ничего, кроме скептической досады, это в нем не вызвало.
— Энди очень сердита на вас.
— Для того чтобы узнать это, нет необходимости читать мои мысли. Вероятно, она обо всем рассказала вам вчера вечером.
Розалин улыбнулась.
— Да. По-моему, я никогда прежде не видела ее настолько потерянной.
У Бена запершило в горле и тотчас возникло неодолимое желание как-то поддержать, утешить Энди. Фиолетовые глаза Розалин стали серьезными.
— Я не хочу, чтобы вы причиняли ей боль, Бенджамин. Энди стала очень дорога мне. Она сильная, храбрая, любящая, великодушная девушка. Ей в высшей степени свойственна преданность — в отличие от той легкомысленной девицы, которую, как вам кажется, вы когда-то любили.
Опять она за свое, черт побери. Бен вырвал у Розалин руку, и та не сделала попытки остановить его.
— У меня и в мыслях нет обижать Энди, — сказал он, оставляя, без внимания ссылку Розалин на его прошлое. — Я только хочу найти ее и извиниться за то, что обманывал.
— Вы боитесь, что ей угрожает опасность.
— У меня мелькнула такая мысль, — спокойно признался Бен.
— Да. Вы и сами весьма проницательны. Вы сознаете это?
— Я не верю во весь этот вздор.
— Да. Разумеется, не верите. — От улыбки Розалин Бену стало не по себе, но экстрасенсша снова стала серьезной. — Я тоже беспокоюсь о ней, Бен. Ей… небезопасно оставаться рядом со мной.
