Все же ей удалось восстановить кое-что в памяти. Вроде бы он — фотограф, делает портреты. То ли он сам ей сказал, то ли она услышала от кого-то еще.
Неважно. Зато есть предлог для того, чтобы ему позвонить.
Связаться с ним по делу оказалось не так трудно, хоть она и выбросила листок с номером его домашнего телефона, которым все равно бы не воспользовалась.
Тем не менее набрать номер студии Дюрана стоило ей огромных усилий. Сигнал прозвучал трижды, прежде чем на него ответил юношеский голос, несомненно, не тот, что запечатлелся у нее в памяти.
— Студия Дюрана.
Эбби прочистила горло.
— Алло! Мне нужно сфотографироваться. Мистер Дюран у себя?
— Он на несколько дней уехал в Лос-Анджелес, но я могу записать вас. Как вам в следующий четверг вечером?
В следующий четверг? Неужели он так занят?
— Вечерами по рабочим дням я занята. Мистер Дюран не принимает клиентов по субботам?
— Иногда. Я могу спросить у него и связаться с вами.
— Это было бы прекрасно. Если можно, скажите ему, что портрет мне нужен срочно. Меня зовут Эбби Форбс.
— Эбби Форбс. Я записал, мисс Форбс. Скажите, а вы не та Эбби Форбс, что ведет шестичасовые «Новости»?
— Та самая.
— Я всегда вас смотрю.
Эбби улыбнулась.
— Мне приятно поговорить со зрителем.
— Сегодня, чуть позже, мисс Форбс, я буду говорить с Кордом — с мистером Дюраном. Не скажете ли вы мне свой телефон, чтобы я мог передать вам его решение?
Эбби продиктовала номер.
— Это номер телестудии. Если я не смогу подойти, оставьте, пожалуйста, сообщение.
— Обязательно. Спасибо за звонок.
Положив трубку, Эбби вытерла влажные ладони о слаксы. Все, что ей нужно, — это еще раз встретиться с Кордом Дюраном и немного поговорить с ним. Она понятия не имела, приятный он человек или брюзга, и, уж разумеется, не знала, согласится ли он на деловую встречу с ней
Но ей просто необходимо получить от него ответы на несколько вопросов, разумеется завуалированных.
Вернувшись во второй половине дня со встречи с Бобом Сидуэллом, Эбби получила несколько сообщений. Одно из них было от Дэнни Аткинса — того самого молодого человека, сообразила она, который говорил с ней из студии Дюрана. Ей сообщали, что мистер Дюран будет ждать ее у себя в студии в субботу в десять часов утра.
Эбби прошла в свой кабинет, закрыла дверь и уселась за стол, дрожа как осиновый лист. Она не хотела снова встречаться с Кордом Дюраном, она больше никогда не хотела его видеть. Сейчас она не испытывала жалости к себе, скорее, отвращение. Как могла она совершить такое — отправиться в постель с совершенно незнакомым человеком?! Что, черт возьми, ею руководило в ту ночь?
