Корд стоял у балконных дверей на кухне, изучая задний двор. Здесь его и застала Эбби. Он обернулся.
— Мне нравится твой дом, Эбби.
— Спасибо.
Корд окинул взглядом ее фигурку в светло-коричневых слаксах и свитере. То, что они женаты, вдруг обрело для него ощутимое значение. Она так же великолепно выглядит и в повседневной одежде, столь же привычно элегантна. Он всегда находил ее красивой, даже до их встречи, когда она была всего лишь образом на экране телевизора. Округлости ее фигуры нравились ему гораздо больше, чем ее дом, но он прекрасно понимал, что эта мысль, высказанная вслух, мгновенно разрушит хрупкое равновесие их отношений.
— Ты готова?
— Моя сумка в прихожей, — кивнула она.
Десятки мыслей пронеслись в голове Корда. Ему бы так хотелось разгладить ее лоб, смягчить морщинки в уголках глаз, заставить ее улыбнуться, а еще лучше — рассмеяться.
Ему хотелось бы сказать, что все не так уж плохо и он ей, может быть, даже понравится когда-нибудь.
Но он только произнес:
— В доме все закрыто?
— Если только ты не открывал заднюю дверь. Нет?
— Нет.
Но, привыкшая полагаться на себя, Эбби прошла к двери, чтобы убедиться, — и оказалась совсем рядом с ним. Корд украдкой вдохнул аромат, исходивший от нее, испытывая горьковато-сладкое напряжение в паху. Та декабрьская ночь так отчетливо представилась ему, и он подумал, что непременно напомнит о ней Эбби.
Она посмотрела на него. Корд улыбнулся, подавляя влечение.
— Ну, тогда поедем?
Эбби закрыла за ними входную дверь. Корд донес ее сумку до машины и положил в багажник рядом со своим чемоданом. Эбби устроилась на переднем сиденье, а Корд, обойдя машину, сел за руль и завел двигатель.
Они тронулись в путь, и каждый думал о своем.
Где-то на границе штата Корд нарушил молчание:
— Обычно я летаю самолетом. На машине давно не ездил в Калифорнию. — И, помолчав, добавил: — А ты часто бываешь в Лос-Анджелесе?
— Мне туда ездить незачем.
— Как ты попала на телевидение, Эбби?
Она вздохнула.
— Это длинная и скучная история, Корд.
— Расскажи мне.
Она очень старалась говорить так, словно беспокойство и раздражение остались в Лас-Вегасе. Однако было непросто забыть властные манеры Корда, заставившие ее уступить, и поэтому в тоне ее сквозил холодок.
— После колледжа я попала на маленькую радиостанцию, совсем крошечную, но там-то я и полюбила эту работу.
Эбби обрисовала несколько следующих радиостанций, где работала, и становилось понятным, что каждая ступенька этой лестницы приближала ее к нынешней должности. Корд внимательно слушал, впитывая не только слова, но и интонацию, оттенки голоса. Она не получает удовольствия от общения с ним, наверное, ей даже неприятно рассказывать ему о себе. В ее позе и устремленном на дорогу взгляде все та же напряженная скованность.
