Появление Денисова всех троих как будто подхлестнуло.
— Вот: товарищ две сумки внес в купе и пошел за женой, — Блохин, не снимая очков, пальцами протер стекла и заглянул в лицо Денисову, — пока остальные вещи принес, сумки украли.
Он нервно передернул плечами. Вечер Блохин провел на перроне и основательно промерз в своем колючем осеннем пальто и новой шляпе «дипломат» с загнутыми вверх полями.
— Да-а, — вздохнул бригадир и еще туже затянул кушак на плаще, — такой это день, дорогой! Что делать?! В четвертый вагон на одно место три билета продали, в шестом тоже два двойника… — голова его была забита своим. — Куда их посадить, ума не приложу! А ехать всем хочется!
— Сержанта я послал в метро, к эскалатору, — Блохин с надеждой смотрел в глаза Денисову, в руках он держал блокнот и авторучку, — сейчас надо хотя бы часть вещей переписать, ориентировать наряд… И поезд отходит!
Денисов бросился к вагону.
— «Зеленый» дали! — крикнул Блохин.
Тамбур был забит людьми.
— Провожающие! — волновалась в дверях проводница. — Есть еще провожающие?
Денисов протиснулся вперед. В первом купе ехали летчики.
— Не видели? Здесь выносили сумки из вагона…
— Разве тут уследишь?
— Товарищи, вещи пропали! Кто видел?
Во втором и третьем купе он тоже ничего не узнал.
— Здесь уже спрашивал какой-то мужчина, — сообщили в четвертом.
Неожиданно Денисов увидел две одинаковые сумки, занимавшие всю нижнюю полку.
— Чье это?
— Когда мы вошли, они уже стояли.
Послышался толчок — поезд двинулся.
— Товарищи, чьи сумки?
На голоса в купе пробилась женщина.
— Господи! Как вы нашли?!
— Ваш муж поставил их в чужое купе…
Денисов устремился по забитому людьми проходу назад. Навстречу, энергично работая локтями, двигался потерпевший. Как пловцы на дистанции, не видя друг друга, проследовали они каждый по своей дорожке.
Проводница закрывала тамбур.
— Нельзя, — крикнула она Денисову, — теперь только через два часа!
— Милиция, уголовный розыск.
Его тон не позволил усомниться. Денисов поднял крышку, закрывавшую подножку.
— Осторожнее!
Он спрыгнул с поезда за выходными стрелками.
Блохин ждал Денисова в конце платформы.
— Думал, в Баку уедешь, — Блохин перегнулся, подавая Денисову руку.
— Спальных мест не было…
Денисов прошел сначала в автоматическую камеру хранения. Здесь было тихо, аккуратно пронумерованные ячейки поблескивали матово-черными рукоятками своих электронных устройств. Потом на эскалаторе поднялся в центральный зал.
Огромный зал был пуст. Закрылись окошки касс и справочных бюро, исчезли дежурные. Непривычно ярко блестели скрытые всегда от глаз тысячи квадратных метров вымытого к утру торжественного карельского гранита.
