— Есть способ. Простой, как все гениальное. Я даже хотел письмо написать. Главному конструктору.
— И написали?!
Илья пожал плечами.
Капитан приблизился. В одной, руке он держал бутылку «Старки», в другой — стакан.
— Я сам был таким: благородный порыв, инициатива и прочее. Слушайте, Илья! — он хотел что-то сказать, но вдруг понял, что Илью не придется уговаривать.
— Какая минута! — Капитан неожиданно прослезился, побежал на кухню, вымыл Илье стакан. — Думаете, мне нравится эта жизнь, Илья? «Есть у моря свои законы, есть у моря свои повадки». Читали? Прекрасные стихи поэта Григория Поженяна. «Море может быть то зеленым, то с белым гребнем на резкой складке…» Мечтаю накопить денег и уехать в Одессу. Пейте, за это вы обязаны выпить!
— Копить деньги?! Красть, извините, старье?! — Илья залпом выпил и отстранил руку Капитана, подававшего ему кусок огурца. — Кота в мешке?! Нет! Если уж брать, то крупно!
— «Волгу», Илья Александрович, в ячейку никто не поставит! То есть я имею в виду в первую попавшуюся ячейку…
— Тогда надо поискать в другой, в десятой!
— Преклоняюсь перед масштабами! Это совершенно искрение! Но как открыть другую, третью?!
Илья чувствовал, что перед ним проходимец значительно порочнее, чем кажется с первого взгляда, проходимец крупный, предприимчивый, бесстрашный, такой, какой теперь требовался Илье.
— Только я зря с вами разговорился! Вы же пьете!
— Пил! Заметьте: пил! Эта стопка последняя. Командуйте! Вы капитан. Что я обязан делать?
— У вас есть знакомства на вокзалах? В камерах хранения?
— Найдутся. Вообще-то масса полезных знакомств, особенно на площади трех вокзалов.
Илья почувствовал вдруг странный прилив энергии.
— Сначала надо все обдумать. Переночевать мне, наверное, придется здесь.
— Что за вопрос? «Море может быть в час заката…» Пожалуйста. «…просто светлым и просто синим, чуть колышимым легким бризом…»
Хмелея, Капитан становился все сердечнее, болтливее, жаловался на сестру, читал стихи, его тянуло ко сну, но он крепился.
Илья хорошо рассмотрел его хрящеватый нос, порозовевшие щеки, небольшие, но довольно красивые темные брови. У Ильи было такое чувство, будто он близко к глазам поднес стрекозу или кузнечика и неожиданно обнаружил перед собой сложное живое существо.
— Вы не представляете, Илья Александрович, каким я был одиноким…
Он положил голову на край заставленного немытой посудой стола, вздохнул и перед тем, как заснуть, вдруг посмотрел на Илью так отчетливо-трезво, что Илья даже усомнился: не разыгрывают ли его. Но Капитан уже спал, жуя и причмокивая во сне.
