— Сейчас поработаем с вами, Паликаров, — сказал Смилов. — Задача такова. От места, где состоялся ваш разговор с Даракчиевым, направляйтесь к даче. Когда войдете сюда, в гостиную, остановитесь и сосчитайте про себя до десяти. Потом приблизьтесь к столу, подержите руку над фужером и идите в кабинет звать таможенника.
— Я не согласен, — глухо сказал Паликаров. — Все было наоборот.
— С чем не согласны? — спросил Смилов. — Что значит наоборот? Хотите сказать, что сначала позвали таможенника, а уж потом насыпали…
— Нет! Нет! Не хочу! — замотал головой Паликаров, срываясь на крик. — Я не насыпал никакого яда! Не заставляйте меня силой! Я протестую! У меня нервы расшатаны…
— Товарищ капитан, насчет нервов подозреваемый Паликаров прав — они у него расшатаны, — спокойно сказал подполковник. — Так и запишем в протоколе. И добавим, что гражданин Паликаров отказался участвовать в следственном эксперименте…
Довод подействовал: Паликаров позволил Смилову увести себя из гостиной. Дожидаясь их, Геренский искоса поглядывал на сидящего у стола Даргова. Тот беззаботно щурился на низкое солнце и пытался что-то насвистывать.
Прошло полторы минуты. В дверях гостиной появились Паликаров, Смилов и хронометрист.
— Считайте про себя до десяти. До десяти, но медленно, — напомнил капитан. Это была идея Геренского. Если убийца — Паликаров, рассуждал подполковник, ему нужно какое-то время, чтобы окинуть взглядом гостиную, убедиться, что никого нет, и принять окончательное решение.
Посиневшие губы Паликарова зашевелились. Несмотря на предупреждение, он сосчитал до десяти всего за четыре секунды. Потом неверными шагами приблизился к столу и пошевелил пальцами над вишневым фужером — роковым двойником седьмой чаши.
— Продолжайте, — напомнил ему Смилов. — Позовите Средкова.
Боби ринулся к кабинету, резво открыл дверь.
— Давай, все собрались! — крикнул он внутрь, за хлопнул с треском дверь и повернулся к подполковнику: — Ну, вы довольны?
Из кабинета показался помятый и всклокоченный таможенник.
— Вы звали меня? — робко спросил Средков. — Сейчас моя очередь?
— Вы ошиблись. Очередь ваша еще не настала. Но раз уж вы явились, займемся вами, — сказал подполковник.
— На вашем месте я не терял бы время на Средкова, — неожиданно вставил Даргов.
— Почему вы так думаете?
— Тут все понятно и без хронометра. Атанас Средков мог не только насыпать яд, но и выпить кофе, а потом, к примеру, газетку почитать.
Разумеется, Даргов был прав. Три с половиной минуты, которыми располагал Средков, — грозный довод против него, однако не было никаких оснований отказываться от эксперимента.
