Там была одна любопытная история. На банкете выступал хорошо известный в Западной Германии молодой музыкант и исполнитель: сам играл и пел песни на немецком, английском. Хорошо пел. Сергей Фёдорович подошёл поближе, слушал, и я рядом стоял. Вдруг этот парень сходит с эстрады и прямиком к нему:
– А я вас прекрасно помню: вашу картину «Судьба человека» и вас в главной роли.
Бондарчук удивился:
– Ты и русский знаешь?
– Я русский эмигрант, родители уехали, когда мне 12 лет было. «Судьбу человека» в детстве много раз смотрел и здесь всегда смотрю, когда по телевизору показывают. – Парень немножко смущается, но не отходит. – Я скоро здесь заканчиваю. У меня свой ресторан. Не откажите, Сергей Фёдорович, от всей души приглашаю.
Бондарчук посмотрел на меня:
– Поехали?
– Конечно, поехали. – Разве я мог ответить иначе?
В ресторан мы попали к трём часам ночи. Но народу оказалось много: и немцы, и наши, выходцы из России. Его узнали мгновенно, долго аплодировали, потом подходили к нашему столику. В гостиницу мы вернулись утром, вещи собрали и – в аэропорт.
Наверное, он запомнил это путешествие в Берлин и то, как мы жили там «ночной жизнью»… Может, поэтому, когда я задумал делать о нём программу и пришёл к нему с этим предложением, согласился сразу и с готовностью.
Наша группа приехала к нему домой, поставили камеру, сели мы друг против друга, и пошла беседа.
– Сергей Фёдорович, – начал я, – наверное, надо сказать, что снимаем мы вас 22 июня – в трагическую годовщину начала войны.
– Да-а… Когда я слышу «Вставай, страна огромная», или «Эх, дороги», или «Соловьи, соловьи, – голос у него дрогнул, – не тревожьте солдат», у меня всегда горло перехватывает. Фронтовиков наших – с каждым годом их всё меньше – надо лелеять.
Разговаривали мы долго, больше двух часов. Камера работала без остановки. К сожалению, много материала в передачу не вошло, лежит он сейчас где-то в архивах Российского телевидения…
За всё время съёмки он не выпускал из рук чётки, объяснил: нервы успокаивает… Выстроенного плана нашей беседы не было. Но как-то очень быстро она приобрела оттенок исповедальности, причём создал это настроение он. Вдруг поделился:
– Меня считают трагическим актёром, на самом деле я комедийный актёр.
А я же подготовился: знаю – ни одной комедийной роли у него нет; не удержался и перебил:
– Вы комедийный актёр?!
– Во-от… Об этом знает только Гия Данелия, а ты не знаешь, что я комедийный…
