Социалистические общества, или, вернее, их эмбрионы, даже подчиняя личность как таковую коллективу «равных и равноуважаемых целей» — практической полицейщиной, застенками для протестантов, партийным маскарадом и пр. и пр., тем не менее во внутренних истоках своих одушевлены стремлением обеспечить независимость личности от всяких покушений извне. Исключение делается только для самого просвещенного деспота — коллектива, хозяина, ревниво оберегающего своих бесчисленных приказичков от попыток взаимной эксплуатации.
Анархическое общество, требующее для своего осуществления ряда технических и психологических предпосылок (о чем речь ниже), строит свои утверждения на требовании совершенной независимости личности в пределах данной человеческой природы и ее технических средств. Нет и не может быть в социальной сфере ничего обязывающего личность, определяющего ее акты вне ее добровольного согласия. И последнее может иметь место только при наличии убеждения, что оно не станет источником посягательств на свободное самораскрытие индивидуальности.
Именно таковым явится постоянное господство безличного надындивидуального момента над волей и актами единственной подлинной реальности исторического процесса — человека.
Констатация этой антиномии есть основной мотив анархического отрицания не отдельных только институтов власти, но ее принципа, как бы сложно и искусно ни были замаскированы формы ее выявления. И бунт анархизма против власти абстракций над людьми обусловливается прежде всего тем, что анархическое мировоззрение есть мировоззрение не политически только, не юридически, но реально психически свободной личности.
Этот бунт возможен, неизбежен, имеет место также в силу естественного динамизма личности, охарактеризованного выше.
Этот динамизм не только не мирится с исторически предшествующими конкретными выражениями социальной зависимости, отношениями господства и подчиненности, но вступает в непримиримое противоречие и с той сферой безличного надындивидуального произвола, который по своей природе имеет претензию быть вечным, неувядающим спутником всего социального — любого общения и любой организации.
Этот «идол» бессмертия — самый страшный и упорный «идол». За него цепляются все исторические общества. Теоретическая аргументация признает его неустранимость. Утверждают, что вне действительного чуда преображения человеческой природы, вне универсального просветления поражение «идола» невозможно.
