— А я, голубчик! Я не жалуюсь. Дела идут хорошо. Позавчера трое похорон по первому разряду. Двое сегодня…..
— Замечательно! — смущенно замечает Анатоль Филатр.
— Замечательно! Правильно сказано! Ритуальная служба, как и другая коммерция, должна иметь клиентуру. Взгляните на похоронное бюро месье Муйе, моего конкурента напротив, он одну неделю работает, другую отдыхает. И почему, я вас спрашиваю?
— Да, почему? — повторил Анатоль Филатр, которому было это безразлично, но решившему быть любезным до конца.
— Просто потому, что он живет сегодняшним днем. Он занимается только усопшим, которого ему предлагают, а я, как бы сказать…?
— Да, а вы?
— А я заранее берусь за дело. Я завлекаю своих клиентов к себе в контору, и они уже привязаны ко мне. У меня на них исключительное право. И когда приходит время, заплаканные наследники узнают через согласованное решение, что такой-то доверил свои похороны конторе Пилата. Тонкая дипломатия, мой дорогой, требуется столько чувства такта, фантазии, изобретательности, гибкости…
— Гениально…
— Да, гениально! Кстати, будь вы богатым, я бы пригласил вас на воскресную игру в карты, сначала пошутил бы, а затем непринужденно перешел к серьезным делам. Поговорил бы о шаткости человеческого бытия, о своей смерти, о вашей смерти и непринужденно взял бы у вас принципиальное согласие…жаль, что вы не богатый! — и месье Пилат громко засмеялся.
— Да, я не богат, — сказал Анатоль Филатр рассеянно, — Я не богат… Я не могу вас интересовать…
Пилат ничего не ответил, теребя свою эбеновую бороду растопыренными пальцами: он ее любовно поглаживал, ощупывал, прочесывал. Его взгляд блуждал где-то на уровне бровей бедного Анатоля Филатра, оценивая их форму и объем. Его ноздри методично подрагивали. Чувствовалось, что какая-то идея зарождалась в его жирном теле.
— Я не могу вас интересовать, — повторил Анатоль Филатр дрожащим голосом.
— Напротив! — воскликнул Пилат.
И он сильно и триумфально ударил по столу. Анатоль Филатр вздрогнул и съежился в кресле.
— Да, напротив, — повторил Пилат, — Вы мне интересны, поскольку вы тщедушны, небогаты и без претензий.
— Как? — пробормотал Сын неба.
— Ибо за вашим жалким силуэтом проглядываются молочные лагуны, масляные горы, жирные грядки творога, сыра…Вы улавливаете?
— Нисколько.
— У вас есть брат… «Задумчивая телка».
— Ну и что, я смертельно с ним поругался!
— Смерть, вот какое слово я хотел услышать. А дальше?
— Что дальше?
— После вашей кончины… брат не так уж и жесток, чтобы не исполнить вашу последнюю волю.
