Рассуждая таким образом, два брата, ехавшие в город искать справедливость, переживали не только за близких им людей, но и за судьбы страны. Наивные, привыкшие верить сначала царю-батюшке, а затем большевикам, они считали, что правители призваны заботиться о благе народа и страны. Даже Сергей, человек довольно грамотный, читающий газеты, не мог разобраться во всех этих пленумах и съездах. Из газет он знал, что в верхах идут разговоры об индустриализации, о переустройстве села и сельского хозяйства. Он понимал, что правительству давно нужно было заняться проблемами села, но его не могла не беспокоить судьба своего кооперативного хозяйства. К тому же ему было известно, что подобные кооперативы были созданы во многих селах Черноземья. Он много раз задавал вопрос о перспективах села многочисленным уполномоченным, приезжавшим из города, но вразумительного ответа так и не получил. Очевидно, они знали столько же, сколько знал и Сергей. Да и откуда было знать, если газеты писали лишь о происках оппозиции, о левых и правых уклонах, но ни слова не говорилось о том, что ждет крестьян после коллективизации. Если бы братья знали поставленную правительством задачу ликвидировать кулаков как класс, то они тут же повернули лошадь, вернулись домой, забрали детишек, бросили дома и подались бы, куда глаза глядят. Но они ехали в город искать защиты и еще не знали, что ЦК партии снял все запреты на раскулачивание и разрешил выселять кулаков в районы, отдаленные от их постоянного места жительства, с конфискацией у них всего имущества, а сопротивляющихся расстреливать. А они все еще винили местных партийцев в беззаконии, в произволе, и не знали, что ни Митька Жук, ни сам Варейкис уже не могли остановить безжалостный маховик, сметавший на своем пути все лучшее на селе.
На заезжем дворе было пусто. Их встретил дворник Никифор, служивший здесь еще с царских времен. Он хорошо знал обоих братьев и, сняв с головы облезлый треух, поклонился и подал обеим руку. Никита вручил ему трешку, наказал распрячь лошадь, покормить ее и попоить. Никифор еще раз поклонился братьям и, взяв лошадь под уздцы, повел ее в глубину двора. Они постояли немного, покурили, вышли на улицу и разошлись в разные стороны. Никита вышел на Большую Дворянскую, покрутился возле памятника Никитину и, заметив возле банка фигуру, торопливо пошел через площадь. Фигура оказалась милиционером, который подозрительно оглядел спешившего к нему человека, остановился и стал поджидать. Подойдя к милиционеру, Никита поздоровался и спросил, не знает ли тот, где сейчас принимает Калинин. Милиционер еще внимательней осмотрел Никиту и спросил:
