Не успев спустить штаны, воин с отвращением воскликнул:
— О боги севера, я наложил себе в штаны!
Несколько раз за вечер он повторял пробежку к отхожей канаве и начал считать себя везунчиком, потому что ему не пришлось повторять горестное восклицание неудачливого халогая. Всякий раз несколько халогаев составляли ему компанию.
Наконец, уже после полуночи, он оказался один во мраке возле канавы.
Фостий отмахал немалое расстояние от шатра в поисках еще незагаженного клочка земли — к канаве из-за вони было не подойти. Он уже собрался присесть, как кто-то невидимый в темноте окликнул его:
— Ваше младшее величество!
Фостий с тревогой поднял голову — голос был женским. Но то, что он собрался сделать, оказалось настолько срочным, что пересилило смущение.
Закончив, он утер со лба холодный пот и медленно зашагал к своему шатру.
— Ваше младшее величество! — услышал он тот же голос.
На сей раз он узнал его: Оливрия.
— Что тебе от меня надо? — прорычал он. — Неужели ты меня мало унизила еще там, в городе?
— Вы меня не поняли, ваше младшее величество, — обиженно отозвалась она.
Оливрия что-то держала в руке, но из-за темноты Фостий не мог разобрать, что именно.
— У меня с собой настойка дикой сливы и черного перца. Она облегчит ваши страдания.
Если бы она предложила ему свое тело, он рассмеялся бы девушке в лицо. Он ведь уже отверг его однажды, будучи в полном здравии. Но в тот момент он без колебаний сделал бы ее императрицей в обмен на что-нибудь, что не дало бы его внутренностям вывернуться наизнанку.
Он заторопился к Оливрии, перепрыгнув по пути через канаву.
Она протянула ему стеклянный пузырек; на его стенке слабо отражался огонек далекого факела. Фостий выдернул пробку, поднес пузырек к губам и выпил содержимое.
— Спасибо, — сказал он… вернее, захотел сказать. Непонятно почему, но язык отказался ему повиноваться. Фостий уставился на пузырек, который все еще держал в руке. Ему почему-то показалось, что он находится очень далеко и с каждой секундой быстро удаляется. А в голове мучительно медленно проползла мысль: «Меня обманули». Повернувшись, он попытался бежать, но почувствовал, что падает. «Я вел себя, как…» И он потерял сознание, не успев произнести слово «болван».
