— Не сомневаюсь, скоро настанет время, когда вы сможете угощать друзей. когда и как пожелаете.
Еще слово, и Ватаца можно будет обвинить в государственной измене. Друзья Фостия частенько балансировали на этой тонкой грани. До сих пор, к его великому облегчению, никто из них не вынуждал его притворяться, будто он ничего не слышал. Но и сам он гадал — мог ли он не задаваться таким вопросом? — как долго еще отец сохранит бодрость. Можно было назвать любой срок: от одного дня до двадцати лет. Уточнить его, не прибегая к магии, невозможно, а прибегнуть к ней… Фостий не осмелился бы рисковать до такой степени. Во-первых, и это его вполне устраивало, самый талантливый волшебник империи оградил будущее императора от любых попыток его узнать. А во-вторых, попытка узнать судьбу Автократора сама по себе являлась первостепенным преступлением.
Фостий задумался о том, что сейчас делает отец. Наверное, занимается государственными делами — это его бесконечная работа. Пару лет назад Крисп попытался разделить свою ношу с сыном. Фостий старался изо всех сил, но работа оказалась не очень-то приятной, особенно по той причине, что Крисп стоял рядом, пока сын читал документы.
Ему опять едва не послышался голос отца: «Скорее, сын! Пора принимать хоть какое-то решение. И если не ты это сделаешь, то кто?»
«Но если я ошибусь?!» — услышал он собственный вопль.
«Ты обязательно будешь ошибаться — иногда. — Крисп произнес это с такой сводящей с ума уверенностью, что Фостию захотелось его ударить. — Запомни два простых правила: попробуй не повторять одну и ту же ошибку дважды и всегда исправляй сделанные ошибки, если такой случай представится».
Легко сказать. Решая несколько дней подряд одну сложную задачу за другой, Фостий пришел к выводу, что легкость в любом деле, будь то рыбная ловля, глотание ножей или управление империей, приходит лишь тогда, когда этим занимаешься долгие годы.
Подобно большинству молодых людей, он полагал, что умнее отца.
Образован он, несомненно, лучше и светских поэтов и историков цитирует с той же легкостью, что и святые заповеди Фоса. К тому же по его речи не скажешь, будто он только что от сохи.
Но у Криспа имелось то, чего не хватало ему: опыт. Отец принимал решение, почти не задумываясь, потом сразу принимался за следующее дело и разделывался с ним с той же легкостью. А Фостий тем временем тонул в словах и кусал губу, гадая, какое же решение окажется правильным. Пока он справлялся с одной проблемой, перед ним уже оказывались три новых.
