Жрецы-целители переходили от одного раненого к другому, сначала торопливо, потом медленно, потом — спотыкаясь от усталости, по мере того, как брал свое их изнурительный труд. Лекари иного рода, которые трудились, не применяя чар, пользовали солдат с легкими ранениями, то зашивая порез, то смазывая вяжущим места, где кольчуга от удара продавила подбитый подкольчужник, расцарапав кожу.
А окруженный не только оставшимися халогаями, но и большей частью Саркисовых конников Крисп в это время приближался к отряду, чье предательство стоило Петронию проигранной битвы.
Телохранители его были настороже: Петроний был достаточно коварен, чтобы ради успешного покушения поступиться проигранным боем.
Завидев приближающегося императора, командир перебежчиков выехал ему навстречу. Криспу отчего-то казалось, что он уже видел этого человека, хотя они никогда прежде не встречались. Командир, явно из благородного сословия, был немолод, невысок и худощав, имел тонкое лицо, тонкий нос с горбинкой и узкую бородку одного цвета с его стальным шлемом.
— Ваше величество, — произнес он звучным тенором, отдавая честь правой рукой к сердцу.
— Благодарю за помощь, превосходный господин, — ответил Крисп, раздумывая про себя, какую же награду запросит перебежчик. — Боюсь, я не знаю вашего имени.
— Ризульф, — ответил офицер так, словно Крисп обязан был знать, кто такой Ризульф.
Через секунду он вспомнил.
— Вы отец Дары! — выпалил он. Неудивительно, что лицо Ризульфа показалось ему знакомым. — Ваша дочь пошла в вас, превосходный господин.
— Это я уже слышал. — Ризульф коротко хохотнул. — Осмелюсь сказать, что ей мое лицо больше подходит.
— Что делает родич Автократора в рядах его врагов? — жестко осведомился Маммиан, с подозрением оглядев Ризульфа.
Крисп наклонился вперед в ожидании ответа.
Ризульф поклонился — сначала Маммиану, а потом Криспу, прежде чем ответить:
— Прошу вас не забывать, что, прежде чем Анфим прошел по мосту между светом и льдом, я приходился родичем и Петронию. А когда Анфим погиб… — Ризульф глянул Криспу в глаза, — я не был уверен, какого рода связь вы поддерживаете с моей дочерью, ваше величество.
Криспа и самого порой интересовало, что же это за связь.
— Ваш внук будет императором, превосходный господин, — ответил он.
Чистая правда, кем бы ни был отец Фостия, подумал он про себя.
Ему хотелось горестно покачать головой, но он не мог выдать свои чувства Ризульфу.
Крисп сразу понял, что сделал верный ход. Глаза Ризульфа — так похожие на глаза Дары, с легкой складочкой на веке затуманились.
