Еврейский вопрос – Взгляд очевидца изнутри | страница 9



Так вера привела меня к исследованию еврейского вопроса.


– -----------

[1] Михаил Булгаков. Собачье сердце.

[2] Теодор Герцль. Еврейское государство

[3] Теодор Герцль. Еврейское государство

ЧТО ТАКОЕ ЕВРЕЙСКИЙ ВОПРОС

Пожалуй, трудно в наше время найти тему более банальную и скандальную, чем всякие проблемы, связанные с евреями: «Ох! Опять эти евреи!». О ней исписаны груды литературы и макулатуры, многие журналисты нажили себе на ней целые состояния, антисемитскими и просемитскими сайтами забит весь интернет, о евреях говорят и в трамваях, и на базаре, им же посвящены и многочисленные надписи в общественных туалетах. В Израиле изучение феномена антисемитизма поставлено на «фундаментальную научную основу». Им занимаются маститые профессора и ученые в институтах и в университетах. При Тел-Авивском и Иерусалимском университетах даже созданы международные центры изучения антисемитизма, которые регулярно проводят международные конференции, щедро финансируемые богатыми еврейскими капиталистами и народными средствами госбюджета. Судя по отчетам в прессе, цель всех этих институтов и конференций отнюдь не решение еврейского вопроса, а поиск путей, как увести его обсуждение в сторону от основных проблем, заткнуть себе и другим уши, чтобы прямо не слышать, что говорит другая сторона. Исследования типа: «Образ еврея в такой-то традиции и народном фольклоре» особенно хорошо оплачиваются и пользуются всеобщим одобрением, а я думаю, почему бы не исследовать антисемитизм по похабным анекдотам, туалетным рисункам или по бредням сумасшедших? Такие бы «диссертации» снискали бы себе одних только одобрителей и ни одного оппонента! Но если международная конференция заинтересована в полемике, то почему бы господам ученым не пригласить к себе на конференцию Шафаревича или Дэвида Ирвинга? Вот тогда бы и поспорили с ними, но нет, «тили-тили, трали-вали, это мы не проходили, это нам не задавали». Интересно, что бы сказали эти профессора, если бы кто-нибудь на международной конференции сделал доклад о сионизме, не ссылаясь на сочинения Герцля, Нордау, Жаботинского, а представил бы скрупулезный анализ записок пациентов из иерусалимского психоневрологического центра «Кфар Шауль»? Поэтому, при всей кажущейся банальности, нам будет, что здесь сказать и доказать интересующимся читателям.

Сколько мне не доводилось беседовать с людьми религиозными и не религиозными из так называемого «национального лагеря» Израиля, у всех я наблюдал удивительное единство, даже шаблонность взглядов на еврейский вопрос, как то: антисемитизм есть враждебное отношение к евреям или к еврейскому народу (включая всякую критику и даже судебные иски), во всех конфликтах с гоями евреи всегда правы, антисемитизмом страдают все гои без исключения, мира между гоями и евреями никогда не будет, его и бесполезно искать, гоям евреев никогда не понять. Причем, каждый, говоря сии банальнейшие и бредовые предрассудки и с жаром их доказывая, делает это с таким видом будто он единственный в мире субъект, кому пришли в голову столь оригинальные идеи, и кроме как от него собеседнику не от кого больше услышать подобные «премудрости». Я обычно в споры не вступаю и не пытаюсь переубедить, а просто слушаю как ученик учителя. А чему еще можно научить таких законченных «ученых»? Они все знают, во всем убеждены, никаких вопросов у них не возникает, их совершенно не интересует никакая иная точка зрения, они не хотят слышат контрдоводы оппонентов или тут же о них забывают. Хороша полемика, когда аргументы замалчиваются, извращаются, как будто последние не сказали ничего нового, не подняли никаких проблем, не поставили вопросов, не выдвинули оригинальных теорий. В результате получается не диалог, а монолог, монолог глухих, не желающих ни слушать, ни понимать друг друга. Но я не отношусь к людям твердых убеждений и всегда готов для переубеждения, поэтому в настоящей книге нас будут интересовать различные мнения даже самые крайние. Моя цель не столько опровергнуть и отвергнуть своих оппонентов, как понять их позиции и чистой логикой, и просто по-человечески, и понять даже то, что осталось им не понятно.