Арин покачнулся, раскинул руки, сохраняя равновесие, глянул вниз:
Охренеть, как высоко.
Охренеть, — неопределенно согласился Скай, думая о том, как стащить его с перил.
— Пошли назад, ты вроде есть хотел.
Хотел, — Арин осторожно наклонился, взявшись рукой за металлическую полоску перил. Скай отступил на шаг, думая, что он собирается слезть, но Арин, изогнувшись всем телом, неожиданно и легко перевернулся, успев подставить вторую руку и замер, вытянувшись в немыслимом напряжении, держа свое тело на краю километровой пропасти, опираясь лишь на ладони.
За те несколько секунд, что прошли среди клочьев смога, превратившего мир снаружи в седую бездонную морскую пену, глядя на находящегося на грани жизни и смерти парня, Скай неожиданно вспомнил все, что отпечаталось в его памяти отчетливо, глубоко.
Боль от удара стилетом, пробитое почти насквозь колено и сверкающие, обещающие ласку карие глаза, улыбка, тревожащая, дерзкая.
Льющиеся по груди из-под застежки ремня, яркие струйки крови, торжествующее пьянящее безумие в его взгляде.
Мягкий изгиб, теплая впадинка у бедра, отчаянные, сказанные в бреду, слова, недолгий поцелуй, вкус ласковых губ.
Движения, голос, лихорадочный жар, прикрытые пушистые лиловые ресницы. Желание.
Желание — это когда хочется взять то, что тебе нужно.
Выверенным, легким рассчитанным движением, Арин подался чуть вперед, выгнулся и через секунду уже стоял на ногах, улыбаясь.
Я был на краю и я вернулся, — с декламацией произнес он. — Что насчет еды?
Ничего, — ответил Скай, обнимая его за дрожащие еще от напряжения округлые плечи. — Ничего.
Арин поднял голову, посерьезнев, закрыл глаза, разомкнул губы, впуская язык Ская, положил ладони на сильную грудь, перевел дыхание, почувствовав как крепко, ласково сжались его руки, в ответ сам прижался сильнее, расслабившись.
Скай остановился, опустил голову, вдыхая запах шелковистых, густых волос, гладя медленно его спину, слушая быстрый стук сердца у самой своей груди. Арин тоже замер, прижавшись губами к прохладной ямке у основания шеи Ская, задумчиво водя кончиками пальцев по тонкой синтетике черной футболки, касаясь через нее затвердевшего соска.
Я тебе обещал, что не буду ничего делать, если ты сам не захочешь, — наконец сказал Скай.
Арин еле заметно улыбнулся, поднял голову, прикусил мочку его уха, жарким нежным языком скользнул по гладкой коже ниже, к изгибу плеча:
Сейчас я не против. Но только по моим правилам.
