Скай аккуратно провел лезвием по коже, придерживая рукой короткие яркие пряди, увидел, как раздались в стороны ткани и заросил крупными, набухающими на глазах капельками, тонкий разрез.
Ну и ночка, — тихо проговорил Арин.
Помолчи.
Три вертикальных разреза рядом, и показались четкие очертания микрочипа, вживленного глубоко, надежно, вцепившегося тонкими проводками в розоватое мясо.
Не дыша, аккуратно, потянул Скай узкую пластинку, отсоединяя одну за другой серебристые ниточки:
Ты еще скажи спасибо за то, что мы тебе биопластик всего лишь в плечо влили…
Если бы было что-то посерьезней, ты бы так дешево не отделался.
Тихий щелчок, и маленькая пластинка чипа, мокрая от крови, оказалась в ладони Ская. Арин прижал ладонь к уху, стирая льющиеся теплые струйки:
Теперь-то что? — недоуменно спросил он, — как я по-твоему должен без него жить?
Скай задумался. Да, без чипа жить невозможно, на датчик перестают подаваться сигналы, и сам черт тогда не разберет, когда тебе суждено умереть. А это очень важно, даже для меня, — мне самому нужно знать, сколько ему точно осталось, нужно успеть найти этого его парнишку раньше, чем экранчик порадует в последний раз бесконечным количеством угасающих нулей. Перебрав в уме все возможные варианты, поисковик остановился на подходящем, поднялся:
Побудь здесь. Сдается мне, я знаю человека, который один раз уже разблокировал такую вот игрушку. И вот еще — делай что хочешь, но ты должен быть здесь и только здесь. Если появятся менты, можешь перестрелять их всех до единого, но из квартиры не выходи. Понимаешь? Иначе останешься без датчика. Да, огромная просьба — прекрати подыхать с периодичностью каждые два часа. Ляг и не шевелись вообще, а то у меня ощущение, что ты, даже бродя по комнате, можешь себе башку свернуть.
Развяжи хоть меня, — мрачно ответил Арин.
Сам развяжешься.
Арин посмотрел ему вслед, потерся головой о плечо, стирая кровь, посмотрел на стянутые ремнями руки. Развяжусь, куда деваться, открытый замок ослаблен, застежка вышла из гнезда, но опухли и затекли запястья, нарушившееся кровообращение не дает одеревеневшим пальцам повернуться и отвести язычок. Арин повернулся, подтянул к себе свернутый шерстяной плед, потерся пальцами о колючий материал. Вроде бы, так лучше…
Восстановив кровообращение, Арин справился с замком, с облегчением скинул ремень, поднялся, дошел до стола, задумчиво положил руку на твердую обложку старой книги, провел пальцами по неглубокому тиснению букв, взял книгу и забрался с ногами в мягкое, истрепанное плюшевое кресло, открыл заложенную закладкой страничку, опустил голову, вчитываясь в узенькие строчки.
