Не давай второму узнику подняться, Бодор наступил на его голову и добил ударом молота сверху.
Бестолку. Он упокоил полдюжины, но впереди него коридор был запружен желающими до него добраться.
Твари не ели, не пили. Не имели желаний и цели. Твари только убивали. Все живое, все, что ходило или ползало. Согласно легендам, иногда — лишь иногда, некоторым из них черный маг мог оставлять душу — и Теням с душой давалось задание. Количество врагов, которые они должны были отправить на тот свет, прежде чем найдут покой.
Бодор отступил за злополучный завал, который разобрал незадолго до этого. Теперь он знал, что делать дальше.
Проход через завал оставался нешироким. Первой же твари, полезшей за ним, он размозжил череп, заперев остальных за завалом, после чего огляделся. Он искал камни, те камни, которые помогли бы ему. Он не был магом, но был гномом, и мог заставить воевать за себя гору.
Сначала преследователи пытались протолкнуться вперед, но Бодор остановил еще одну Тень, окончательно завалив проход гниющими останками. Хорошая идея, только эти трупы были так стары, что, как только лишались магической подпитки, расползались прямо на глазах. Превращались в жижу, утекающую сквозь камни. Каждая остановленная Тень позволяла загородить проход на десять-двадцать вздохов, не больше.
Работа его ждала ювелирная, если он хотел сделать ее правильно, поэтому гном не торопился. Еще четыре Тени истаяли в проходе, прежде чем он ударил по стене коридора в выбранном им месте. Чуть приостановился, и ударил еще, на этот раз послабее. После чего отступил назад, сразу на десяток шагов, давая теням возможность тут же заполонить оставшееся пространство.
Он отступал, убивая призраков одного за другим, только тех из них, которые слишком уж сильно рвались вперед. Время от времени находя нужные ему места и ударяя по ним молотом.
Большинство призраков было выше гнома. Но в какой-то момент, в относительно длинной и прямой части коридора, он оказался на небольшом пригорке. Это позволило ему взглянуть вперед, рассмотреть своих преследователей чуть сверху. Коридор был запружен. Он видел сотни Теней, пытающихся до него добраться. Он должен был ощутить ужас, но вместо него почувствовал лишь гордость. Представил себе свою собственную гордость, когда легенда об этом дне будет рассказываться кем-то из его родичей, а он будет сидеть, молча и горделиво, иногда лишь кивая и говоря «да, так и было». Именно таким он запомнил своего прадеда, ныне покойного, когда рассказывалась легенда о Семи Волшебных Самоцветах. Так и надо будет рассказать. Высокий гном на пригорке, выставивший свой боевой молот навстречу тысячам тварей, мечтающих добраться до поселений его рода, его клана, его короля.
