Сделав глубокий судорожный вдох, Эллис попыталась взять себя в руки.
— И часто у вас такие боли?
— Постоянно.
Постоянно? Она даже не думала, что это настолько ужасно. Мгновенно овладев собой, Эллис подошла к столу и села напротив Нейла… Он сказал это просто, нисколько не рисуясь, без тени готовности пускаться в дальнейшие объяснения. Он просто ответил на ее вопрос и не просил никакой жалости к себе. Да он и не потерпел бы ничьей жалости.
Эллис поняла и еще кое-что. Нейл вообще сказал ей об этом только потому, что чувствовал себя неловко, невольно узнав о ее «клаустрофобии». Он просто хотел отплатить ей ответной откровенностью. Эллис по-настоящему удивила подобная чуткость. Она и не подозревала, что мужчины способны на деликатность, ибо была весьма невысокого мнения о мужской части человечества… Теперь она просто обязана извиниться перед этим человеком.
— Простите меня, мне не следовало поучать вас, приглашая к себе в дом.
Нейл поднял голову, глаза их встретились. И тут Эллис впервые заметила, что глаза у него серо-зеленые, как небо перед жестокой бурей… Какой необычный, красивый цвет.
— Все в порядке, — ответил Нейл, и уголки его рта дрогнули в еле заметной кривой улыбке. — Я привык. Еще будучи мальчишкой, я и мечтать не смел выйти из библиотеки без хорошей нотации.
Неожиданно для самой себя Эллис снова улыбнулась ему в ответ.
— Неужели ваша библиотекарша была старой мегерой?
— Тогда мне казалось, что это так, и только много позже я понял, что в то время был сущим божьим наказанием.
— Я вообще удивляюсь, что вы знали дорогу в такое место!
Нейл покачал головой.
— Я всегда любил книги. И сейчас люблю. Никакие нотации и выговоры не убили этой любви и не отвадили меня от чтения.
И неожиданно, вспышкой внезапного озарения, Эллис увидела Нейла Морфи мальчишкой. К ней в библиотеку постоянно захаживало несколько «божьих наказаний» — все из бедных семей, они вели себя дерзко и вызывающе, но в то же время безумно жаждали внимания, доброго к себе отношения и понимания… Эллис снова подумала, что Нейл опять невольно выдал себя…
— Кофе готов, — объявила она. — Вы будете?
— Да, пожалуйста. Черный.
Он снова посмотрел на нее, но Эллис заставила себя отвернуться и полезла за чашками. В присутствии этого человека она чувствовала странное беспокойство… конечно, не такое беспокойство, которое охватывало ее в темноте, но тем не менее. Наверное, виной всему его взгляд. Цепкий. Жуткий. Жгучий. Как горящая сера. Эллис едва сдержала внезапный приступ смеха. Господи, до чего только не доведет чрезмерно развитое воображение!
