— Слушай, — сказал Бугров глухо. — Продай мне ее, а? Я тебе сколько хочешь уплачу. У меня деньги есть, ты не сомневайся, сколько скажешь, столько уплачу…
Он с надеждой смотрел на Берестова, и тому не по себе стало от этого взгляда.
— Зачем она вам? — спросил он.
— Понимаешь, у нее ведь плохи дела, я ведь даже не знаю, сможет ли она двигаться… А тут она как живая…
— Картина не кончена, — сказал Берестов. — Я должен над ней еще работать…
— Ну а потом, когда закончишь?
— Там видно будет…
Бугров вздохнул медленно, свернул полотно, подержал его зачем-то в руке и протянул Берестову. Потом, ни слова не говоря, завел машину и поехал…
12
И еще одна встреча была с Бугровым. Берестов приехал в больницу, но его не пустили к Гале, сказали, что надо разрешение главного врача. Он сидел в коридоре, ждал, когда главный вернется после обхода, и тут откуда-то из боковой застекленной двери, задев ее, шумно вышел человек и пошел по коридору, на ходу натягивая узкий белый халат на свои массивные круглые плечи. По этим плечам Берестов и узнал Бугрова. Он встал, шагнул ему навстречу. Бугров остановился, протянул руку.
— Здорово, — сказал он, — Чего, здесь?
— Узнать пришел… Как она? — волнуясь спросил Берестов.
— Ничего. Отошла после операции… Теперь в Москву повезу, в Институт. Там, говорят, продолжат лечение.
— Сами с ней поедете?
— Сам. А кто же еще? Сам все натворил, сам и поеду.
— А работа? Группа ваша?
— А что группа? Там люди грамотные, они дело знают… Без меня обойдутся. И вообще…
— Что?
— Кончать пора, закругляться. Наработали! — Он отвел взгляд в сторону, и лицо его стало на мгновение насупленно-злым. Потом он устало потер пальцами веки, и тут только Берестов заметил, что глаза у него воспаленно-красные, видимо, от длительного недосыпания. Он хотел спросить, но Бугров опередил его:
— Ну, а ты что? Картину кончил?
— Нет еще… Вот стараюсь. К выставке хочу.
— Когда же она — выставка?
— Недели через три-четыре.
— Жаль. Не будет меня. В Москве буду.
— Да, жаль… А так — пришел бы?
— Конечно. Уж больно хотелось поглядеть… Ну, ладно, я пошел, тут еще дел по горло.
— Постой, — схватил его за руку Берестов. — Я хотел увидеть ее, поговорить. Не знаю, можно ли?
Бугров нахмурился.
— Не надо сейчас. Рано еще. Она ведь говорить еще не может, так, еле-еле… Все слышит, понимает» узнает всех, а говорить не может. Увидит тебя, разволнуется, бог знает что получиться может. Так что лучше потом, когда из Москвы приедем. Ладно?
