Возможно, ему показалось, но он решил, что лицо Беатрис немного смягчилось.
— Не надо извиняться за то, что я вам не нравлюсь, — сказала она, — только за то, что вы были невежливы.
— Груб, — поправил Кристофер. — И это вовсе не так.
— Что именно? — нахмурившись, спросила Беатрис.
— Что вы мне не нравитесь. То есть… Я знаю вас недостаточно хорошо, чтобы вы мне нравились или не нравились.
— Я абсолютно уверена, капитан, — проговорила девушка, — что чем больше вы узнаете меня, тем меньше я буду вам нравиться. Следовательно, давайте покончим с этим и признаем, что мы друг другу не нравимся. Меньше беспокойства.
Она была так чертовски прямолинейна почти во всём, что это против воли позабавило Кристофера.
— Боюсь, не смогу оказать вам такую услугу.
— Почему?
— Потому что, как только вы это сказали, я понял, что вы начинаете мне нравиться.
— Вы придёте в себя, — бросила Беатрис.
От её решительного тона ему захотелось улыбнуться.
— Стало даже хуже, — сказал он, — теперь я абсолютно убеждён, что вы мне нравитесь.
Беатрис послала ему откровенно скептический взгляд.
— Как насчёт моей ежихи? Вам и она нравится?
Кристофер обдумал вопрос.
— Привязанности к грызунам нельзя добиться так же быстро.
— Медуза не грызун, она иглокожая.
Кристофер не смог удержаться от вопроса:
— Зачем вы взяли её на пикник?
— Потому что посчитала, что её компания будет предпочтительнее компании тех людей, которых я там встречу. — В уголках её рта заиграла улыбка. — Я оказалась права. — Она помолчала. — Мы собираемся пить чай. Вы не присоединитесь?
Кристофер покачал головой прежде, чем она закончила фразу. Они станут задавать вопросы, и ему придется давать осторожные ответы; одна мысль о продолжительной беседе утомляла и беспокоила его.
— Благодарю, но нет. Я…
— Только на этом условии я прощу вас, — сказала Беатрис. Тёмно-голубые глаза с дерзким вызовом смотрели прямо в его.
Удивлённый и сбитый с толку, Кристофер спрашивал себя, как у неискушённой молодой девушки едва старше двадцати лет хватает дерзости отдавать ему приказы.
Однако день воистину оказался удивительно занимательным. Почему бы не задержаться? Его нигде не ждут. Неважно, как всё сложится, всё равно это лучше, чем возвращаться в мрачные комнаты родного дома.
— В таком случае… — он осёкся, вздрогнув, когда Беатрис подалась к нему.
— О, дьявол. — Девушка пристально разглядывала лацканы его сюртука. — Вы весь в козьей шерсти. — Она принялась решительно стряхивать волоски.
