Прямо напротив Конана стоял высокий трон, вырезанный из проклятого дерева гуатумби. На нем, расправив кожистые крылья, восседал Багряный Молох.
Длинная шипастая шея поднималась почти до самого потолка, и таяла в легком сумраке. У существа не было ни ног, ни рук – лишь тысячи крошечных лапок, словно у многоножки, в два ряда спускавшихся от шеи по брюху.
Крупная голова, едва видимая в полутьме, ощеривалась тремя парами челюстей, над которыми горели пять рубиновых глаз. Чешуйчатый хвост оканчивался венчиком щупалец, словно у актинии, и крошечные молнии искрились меж ними.
– Конан из Киммерии, – произнес Молох. – Как же ты попал в мою цитадель? Прополз по крысиной норе, или тараканы поделились с тобой своими секретами?
Отвечать на издевку – значит напроситься на новую, ente худшую, поэтому Конан благоразумно промолчал.
Багряный усмехнулся.
– Ладно, я шучу, варвар. Мне прекрасно известно, как ты здесь появился. Да и тараканов в моем замке никогда не было. Возле Храма Оракула находится магический портал, не так ли? Люди, прошедшие долгий путь пешком и получившие предсказание, наверняка спешат вернуться домой. Одни – чтобы праздновать, другие – в отчаянной попытке обмануть судьбу. И жрецы открывают перед ними астральные врата – за дополнительную плату, конечно.
Он задумчиво покусал кончик крыла.
– Наверное, стоит наложить на замок новое заклинание. Иначе все, кому не лень, станут те-лепортироваться сюда из Храма или через какой-нибудь другой портал. Правда, пока ты единственный, кому такое пришло в голову. Других устраивают более простые, я бы сказал, обыденные способы самоубийства. Веревка, яд, камень на шею – но если ты решил умереть от когтей Молоха, добро пожаловать.
– Ты послал медузу, чтобы убить сына герцога? – спросил Конан.
– Астарот сильно оскорбится, если узнает, как ты его назвал, – заметил Молох. – Впрочем, раз ты здесь, значит, у моего слуги возникли проблемы и посерьезнее. Не знаю, может, я воскрешу его, – хотя не уверен, что он этого заслуживает… Многоликий хорошо сражался?
– Так себе.
– Тогда пусть гниет.
Багряный взмахнул крылом, отбрасывая в сторону одну тему и переходя к следующей.
– Итак, Конан, ты решил встать на пути судьбы и спасти младенца. Странные вы существа, герои… Помогаете слабым и беззащитным – а разве мы, сильные, не хотим жить так же горячо? Неужели мы меньше заслуживаем счастья, только потому, что способны сами позаботиться о себе, а не приклеиваемся пиявками к первому встречному?
