Задыхаясь, он прошептал какое-то слово и почувствовал, как та же самая боль свернулась, как молоко, у него в животе. Перед его глазами стояла кровь.
И тогда он тоже расхохотался. Он запустил руки глубоко в карманы пальто и хохотал им прямо в лицо.
Его рука нащупала в кармане нечто мягкое. Он вытащил руку, зажавшую эту мягкость.
Смех оборвался. Комната замерла. Застывшие и притихшие женщины стояли, не сводя с него глаз. Он поднес руку к лицу. В ней была мягкая тряпка.
– Кому нужна женская сорочка? – сказал он. – Смелее, дамы, смелее, кому нужна женская сорочка?
Послушные и кроткие, неподвижно стояли женщины со стаканами в руках, пока, откинувшись на стойку, он махал с громким смехом окровавленной тряпкой перед их лицами.
