— А что?
— Да все то же было. На воскресные чтения ребят не пускали. Им, видишь ли, некого было в кабак гонять за сивухой. Ну, она рассердилась. «Терпенье мое, говорит, лопнуло смотреть на это безобразие». Побежала к старосте, созвала десятских да и отчитала. «Вы, говорит, Бога не боитесь, на что вы ваших ребят толкаете? Уж не говоря о том, что им нести воинскую повинность затрудняете, вы их своим примером на что ведете? Мало пьяниц несчастных у вас, что ли?» И пошла, и пошла. Да так отчитала, что они только в голове чесали, а результата тот, что вся школа в праздник налицо собралась.
— Молодец Наташа! — засмеялся Сергей.
— Да уж правда молодец, — вмешалась старуха Крутинина, — сам староста за версту перед ней шапку ломает. «Другой такой, говорит, барышни днем с огнем не сыщешь».
Наташа слушала эти похвалы, вся разгораясь ярким румянцем от удовольствия и смущения, что они говорят в присутствии Сергея и что сам он одобрительно улыбается и кивает ей ласково головою.
— Ну, а твои дела с начальством? — участливо спросил Крутининъ-младший.
— Да что, все то же! Вмешиваются, тормозят. Ну, да чья еще возьмет, посмотрим! — и Михаил упрямо тряхнул своей характерной головою. — Ведь не с пешками, а с живыми людьми имеешь дела, а они этого понять не могут. Им только два Завета, буки — веди, да 4 правила арифметики подавай, а того не поймут, что мальчишка живой пищи просит. Я уж схватывался! — с воодушевлением рассказывал он и рябое, некрасивое лицо его воодушевилось, загорелось и сделалось странно привлекательным. — Как же, как же, схватывался! — подхватил он, блестя глазами и улыбаясь больным и добрым ртом. — Приехал «сам» во время словесности. А у меня Некрасов на столе. «Зачем?» спрашивает. — «Доступнее, говорю, всего остального, на душу действует, патриотизм поднимает». — «Не к чему, говорит. Патриотизм и в „Капитанской дочке“ на воскресных чтениях поймут». Обидно мне стало за ребят, знаешь. Глазенки разгорались, пристают: «Больно хорошо. Михайло Митрич… почитайте!» А как тута почитаешь… Ну, рискую, понятно… Игра свеч стоит. Есть смышленые… Особенно волостного Колька. Экземпляр… Будущий Ломоносов.
И попав на свою любимую тему, Михаил Дмитриевич говорил долго и пространно.
А Крутинин-младший слушал брата и думал, как мало изменился он за три года и как глушь способна губить человека.
Он был все тот же, этот бедный труженик Михаил, поседевший в своей школе, упорный прямой идеалист, ищущий в своей жалкой пастве Ломоносовых и Гракхов, способный выдумать и раздуть преграды, чтобы оцветить и увеличить поле деятельности.
