Я сказал, что доехали мы прекрасно, но мне не совсем удобно беспокоить…
— Пустяки, — успокоила меня Наумова. — Мы вам очень рады. Проходите, пожалуйста. Алексей, ты, наконец, нашел шлепанцы? Вечно одна и та же история. Мой муж сейчас за домохозяйку, но от мужчин трудно ждать порядка, вы согласны?
— Да, пожалуй…
Меня провели в просторную, с широкими окнами комнату. Посредине стоял, посвечивая хрусталем, уже накрытый к ужину стол. Пол был застелен пушистым ковром. Вся мебель была мягкого коричневого цвета.
На пианино стояла большая фотография Кати. Закинув голову, щурясь от солнца, Катя смеялась.
Вера Александровна предложила сразу, без церемоний садиться за стол. Она расположилась напротив меня, спиной к окну.
— Надеюсь, вы извините меня за скромный ужин. Из-за болезни я не имею возможности ходить по магазинам.
Я сказал, что она напрасно беспокоится.
— Олениной я вас не могу угостить, к сожалению, — с улыбкой заметила хозяйка.
Алексей Викторович внес салатницу, сел с очень серьезным лицом и тщательно приспособил на груди салфетку.
— Разливай, пожалуйста, — с некоторым нетерпением сказала Вера Александровна.
— Одну секунду, Вера, я кое-что забыл.
Наумов с салфеткой на груди удалился на кухню. Вера Александровна проводила его улыбкой, рука ее легонько постукивала вилкой по тарелке.
— Как вы устроились? — спросила она после паузы. — Надеюсь, вам дали отдельный номер?
— На двоих, но очень удобный.
— Вы могли бы позвонить, и Алексей Викторовичустроил бы вам отдельный номер.
— У Алексея Викторовича и без меня, наверно, много забот.
— Пустяки, вы напрасно поскромничали.
Алексей Викторович внес судок с приправой, уселся и наполнил коньяком рюмки. Вера Александровна предложила выпить за знакомство. Рюмки зазвенели.
Несколько секунд все молчали. В открытую форточку долетал шум вечерней улицы.
— Расскажите, пожалуйста, Борис Антонович, о вашем городе. Нам будет интересно послушать.
— Да что ж рассказывать, Вера Александровна? Это даже не город, а маленький поселок на три тысячи человек. В одном вашем доме, наверно, наберется столько же. Катя вам, вероятно, рассказывала.
— Да, она нам рассказывала. Но из ее рассказа мы только и смогли понять, что на земном шаре нет места лучше, чем ваш поселок. Ей нельзя верить, Борис Антонович. Она говорит с чужого голоса.
— Вы имеете в виду Сергея?
Имя было названо. Красивое лицо Наумовой стало сумрачным и скорбным. Прямая спина Алексея Викторовича напряглась.
