Ей было так важно, чтобы Сережа увидел все, что видит она. Поделиться. А без этого радость не радость и красота не красота. Поделиться богатством. А может быть, это и есть любовь? Лене показалось, что в эту минуту она сделала великое открытие. Любовь — это желание поделиться. Вот это да! Никто никогда не мог объяснить толком, что такое любовь, а она вдруг смогла. Теорема ферма! Бермудский треугольник. Тайны мира. Их открывают простые люди. Люди-то обыкновенные, но состояние совершенно необыкновенное. Любовь — вот какое это особое состояние.
Письмо Сереже Лена так и не написала. Не собралась. А по правде — не решилась. Вдруг не так поймет? Боялась. Гордость и трусость. Как часто они подменяют друг друга. В холодную воду броситься — пожалуйста. Какая смелая девочка! С крутой горы сигануть на лыжах — да хоть сию минуту, сколько угодно. Ну скажите! Ничего не боится! Отчаянная! Настоящая спортсменка! А какое-то письмо несчастное написать — ну, это все не так просто.
Марина смотрела на Лену с интересом. Любопытство — это ведь тоже интерес. Ну, не к нам, а к нашим новостям. Да ведь, когда раскрываешь свои тайны, хочется верить, что слушают тебя с сочувствием. Иначе как рассказывать.
— И вот я сделала открытие, — говорит Лена. — Любовь — это желание делиться. Понимаешь, Марина?
— А что? Ничего, — сказала Марина.
Она смотрела пристально, она не перебивала и не пыталась встревать со своим, как часто делают девчонки. Марина — человек непустяковый. И не зря Лена выбрала ее. Вот теперь будет у нее наконец подруга.
— Не знаю, что мне теперь делать, — закончила Лена. Ей хотелось, чтобы Марина дала совет. Может быть, дружба — это когда дают советы?
Марина вдруг сказала:
— Надо же. Какой принц учится в нашем классе, никогда бы не подумала.
Сердце у Лены сжалось. От собственной глупости? От ожидания беды?
Они шли вместе с Мариной, и Лене было так одиноко, как, может быть, никогда еще не было.
Марина шла молча. Лена пыталась себя успокоить: «Наверное, она задумалась о чем-нибудь своем». Но холодно молчала Марина, жестко и отчужденно. И попрощалась с Леной равнодушно. Не подруга, а случайная попутчица.
— Вот мой дом. Пока. — Кивнула и пошла.
«Ну зачем, зачем я полезла к ней со своими тайнами? Что я наделала!» — Лена брела опустив голову, согнувшись крючком. Тяжело чувствовать, что навредила себе сама, по своей воле.
Марина ей не подруга. Станет когда-нибудь подругой? Это еще вопрос. А она выложила ей все подряд. И себе-то в этом с трудом признавалась. А теперь что будет? Марина, наверное, считает Лену дурочкой из переулочка — это раз. Расскажет всему классу, и все будут смеяться — два. Еще и до Сережи дойдет — ой, мамочка! — Лена приложила ладони к щекам и долго качала головой. Что теперь делать? Невыносимое состояние. Что делают в таких случаях люди, не умеющие бороться? Ищут выход без борьбы. Бегство! «Перейду в другую школу, — решила Лена. — А что? И ничего. А мама? Ну, что-нибудь можно придумать. И мама согласится. Или так — сначала перейти, а потом рассказать маме. Чтобы не было длинных объяснений. «Знаешь, мама, я в другой школе теперь учусь». И все, и никаких лишних слов».
