— Гм,— сказал молодой человек в униформе.— Покажите-ка ваши ключи, глубокоуважаемый Модест Владивой...
Взяв ключи, он поочередно вставлял их в замок калитки.
— Не подходят,— деловито сказал он и поднял брови.— Эти ключи не имеют никакого отношения к этому дому.— Он еще раз заглянул в удостоверение личности.— И не должны подходить. Вы ведь живете на улице Хлумецкого, 87б, пан Штвртецкий.
— Не называйте меня паном Штвртецким! — воскликнул мой приятель, теряя терпение.— Я Модест Владивой В. и живу в этом доме. Пани Брандштеттерова это подтвердит!
— Это ваше удостоверение личности?
— Разумеется,— раздраженно ответил мой приятель.
— Тогда вы Рудольф Штвртецкий и проживаете на Хлумецкого, 87б. И перестаньте препираться со мной! Я хочу знать, что выделали в этом доме, который вы покинули, пытаясь перелезть через ограду?
— Вы позволите? — спросил мой приятель, и полицейский подал ему удостоверение. Да, это было удостоверение личности какого-то Рудольфа Штвртецкого с улицы Хлумецкого, 87б. Но как оно попало в бумажник Модеста В.? Что здесь, собственно, происходит? И с кем? — может быть, с кем-то совсем другим?
Ночь между тем рассеивалась; в другом литературном жанре она бы уступала место чудесному весеннему утру.
— Ну, что скажете? — бесцеремонно спросил полицейский, охранявший покойный сон жителей этого района (а вовсе не района, к которому относится улица Хлумецкого).
Тут на первом этаже виллы раскрылось окно. Мой приятель радостно обернулся к полицейскому.
— Это пани Брандштеттерова! — воскликнул он с облегчением.— Она вам подтвердит, что я здесь живу! Уже пятнадцать лет! Эй! Пани Брандштеттерова!
— Ну-ка, погодите,— тихо сказал полицейский.— Предоставьте это мне.
Он подошел к калитке.
— Простите, пани, ваши фамилия Брандштеттерова?
— Да,— произнес сонный женский голос.— А в чем дело?
— Именно это я и выясняю. В этом доме живет некий пан... пан В.?
— Да, живет,— сказала хозяйка,— этажом выше, но он спит.
— Я не сплю! — воскликнул мой приятель, и голос его сорвался.— Я здесь, пани Брандштеттерова!
— Он спит,— упрямо повторил женский голос из дома.— Он вернулся поздно, что-то там праздновал, и будет долго отсыпаться, завтра воскресенье. И он терпеть не может, когда его будят. У него от этого зубы болят!
— Но это ошибка! — кричал мой приятель фальцетом.— Я еще не вернулся! То есть я вернулся, но я то ли ключи перепутал, то ли еще что! Я хочу попасть в дом! Откройте, пожалуйста. И подтвердите, что я — это я! И у меня потом голова болит, а не зубы!