Это были гонки со смертью. Стало жарко, невыносимо жарко. Казалось, земля горела под копытами лошади. Буря колотила их невидимыми кулаками. Кожа Талли давно была счесана до ран и кровоточила в тех местах, где не была закрыта одеждой или защитной маской. Без маски Талли давно бы ослепла. Ее лошадь ржала от боли и страха и пыталась скакать еще быстрее. Талли еще ниже пригнулась к ее шее и оглянулась. Небо полыхало ярким цветом серы, и где-то за ними, на ужасающе малом расстоянии, поднималась черная стена, в которой то и дело сверкали зарницы и молнии. Гиппоцераты пока выделялись на ее фоне темными тенями; гигантские чудища спасались бегством и при этом ревели от страха.
Талли видела приближение несчастья, но не могла ничего сделать.
Одно из животных в паническом страхе запрокинуло голову и заревело. Его рев был отчетливо слышен даже в бушующей буре. Три пары его ног сбились с такта, а инерция мощного движения десятитонного колосса сделала остальное. Животное утратило равновесие, его передние ноги подкосились, и могучая голова зарылась в песок.
Огромная сила удара швырнула Хрхона вперед, а ремни, удерживавшие его, лопнули. Он заревел от страха, описал высокую дугу над головой гиппоцерата и почти в десяти метрах впереди приземлился в песок. Гиппоцерат издал высокий страдальческий вопль, когда его шея сломалась под весом напиравшего тела. Он перекувыркнулся, еще раз встал на дыбы — уже мертвая гора из мускулов и нервов, повинующаяся рефлексам, которые стали ненужными, — и затем рухнул на землю.
И в этот момент Талли сделала то, чему больше всего удивилась сама: она круто повернула лошадь, направила ее навстречу визжащей и бушующей буре и поскакала к Хрхону.
Когда она добралась до него, вага неуклюже выпрямился. Падение не причинило ему серьезного вреда, но он был оглушен. Несмотря на свою огромную физическую силу, он плохо переносил бурю. Он покачивался и слепо хватал руками пустоту, пытаясь найти опору.
Талли затравленно осмотрелась. Меньше чем в тридцати метрах от нее был второй гиппоцерат. Он несся как живая лавина, обезумевший от страха, готовый смести все, что станет у него на пути. Эсск отчаянно колотила кулаками по чувствительному месту между рогами гиппоцерата и вопила изо всех сил. С таким же успехом она могла попробовать голыми руками остановить бурю.
Но у Талли не было выбора, и сейчас она поступала не осознанно, слепо повинуясь рефлексам, а не логическим умозаключениям.
