– Эй, Олежек! Тебя до изолятора довести? – Лиля явно издевалась. – Сам не дойдешь?
Шевчук со злостью смотрел на нее. – Вот гадина! Волчица херова. – думал он. – Если б не твой Акела, я б тебе показал. Падла!
– Что молчишь-то, маленький? Язычок проглотил?
– Чего тебе надо? Шли себе, ну и идите. – Не удержавшись, Олег добавил роковую фразу. – ВАС ТАМ ДАВНО В СТОРОЖКЕ ЖДУТ!
Ребята замерли. Они смотрели на Шевчука, словно не веря своим ушам. Сказать такое волчицам...
– Что ты сказал?! Повторить сможешь? – Разъяренная Лиля готова была испепелить хама.
– Ага. У Черныша научилась?
– Не твое собачье дело! Ты прикрой пасть, говнюк! А то как бы не пожалеть.
Комарова впилась глазами в парня. Олег уже понял, что зашел слишком далеко. Еще одно слово и... Он угрюмо опустил глаза и промолчал. Та кивнула.
– Вот так-то лучше. И запомни, придурок: еще раз вякнешь только...
Победно окинув взглядом струхнувших ребят, подруги повернулись и пошли прочь. Пацаны в молчании провожали их глазами. Вдруг Олег не выдержал. – Ах ты! – он схватил лежащий рядом снежок и запустил вслед. Пущенный почти наобум снаряд просвистел в воздухе и совершенно неожиданно впечатался прямо в затылок Маковской.
– Бац!
Та взвизгнула от неожиданности и пригнулась. Резко обернувшись, девушки уставились на Шевчука. Тот стоял будто громом пораженный, не понимая, как все это произошло.
– Ну все, гаденыш! Ну все! – Из глаз Маковской потекли слезы ярости. – Теперь все! До утра не доживешь. Можешь завещание писать!
– Пойдем, Янка. Они все об этом пожалеют. Сильно пожалеют.
В последний раз окинув ребят ненавидящими взглядами, подруги стали удаляться.
На площадке воцарилось молчание. Перепуганные пацаны с немым укором глядели на Олега. Ну зачем ты так? Сам виновник инциндента стоял будто парализованный. Он даже не пытался хорохориться. Прекрасно понимая, на какие суровые проблемы он нарвался по своей глупости, Олег проклинал себя, свою невоздержанность и вообще тот день, когда он родился на свет. Ему было очень, очень страшно...
– Ну что, пошли. Поговорить надо.
Черныш, жестко усмехаясь, показывал рукой на лес. Пятеро пацанов беспомощно смотрели на него, не решаясь последовать приглашению.
– Ну?
Ребята переводили взгляд с него на стоящих в отдалении волков. Ничего хорошего от такой прогулки ожидать не приходилось. Отказаться – будет еще хуже. Тогда все произойдет ночью, прямо в палате. Шевчук обреченно произнес:
– Давайте я один пойду. Они ведь не при чем. Это я виноват.
