А гнуснее всего мне показались сувениры, которые „Прыгги-Скок“ предлагал самым ревностным своим читательницам. Помоги Боже тому юному актеру, который решил податься на раскрутку в Нью-Йорк — стервятники из „Прыгги-Скока“ уже кружат над его головой, стремясь выкрасть не банное полотенце, так хоть наволочку или даже список отправленного в стирку белья, небрежно кинутый в мусорную корзинку отеля. В редких случаях им удавалось, чтобы улестить, пожертвовать что-то фанаткам. Некоторые — но таких было подавляющее меньшинство — и в самом деле дарили какое-нибудь самолично набитое чучело или рубашку с собственного плеча. Большинство же просто-напросто мчалось в ближайшую лавку за какой-нибудь дешевенькой дрянью, лишь бы отвязаться от прилипал из „Прыгги-Скока“. Их дары насчитывали столько ручек, зубных щеток, расчесок и шаров с надписью „Я люблю Нью-Йорк“, что хватило бы открыть магазинчик американских сувениров в Союзе Монгольских Государств.
Я велел феррету пустить файл в режиме быстрого просмотра, так что весь журнал пролистался за считанные секунды. Я покачал головой и облегченно вздохнул.
— Отлично, феррет. А теперь стирай все, ладно?
— Простите, мистер Боддеккер, — возразил он. — Но там содержалась развернутая статья о Дьяволах Фермана. Наверное, вы просто проглядели. Желаете, чтобы я сохранил копию?
Я обругал было феррета, потом извинился.
— Нет. Выведи ее на экран. И сохрани, пожалуй, все целиком. Почитаю кое-что отсюда „старикам“.
Экран снова замигал, и на нем появились пять Дьяволов рядом со мной — рекламный снимок для „Рекламного Века“.
Дьяволы Фермана! — кричал заголовок. Самая горячая группа со времен „Голых Барби“!
Горло у меня так и сжалось.
— Листай, — буркнул я.
Нет, они не певцы, не танцоры и не театральная труппа. Они — самая горячая шайка плохих мальчишек, какие только украшали когда-либо альбом рабочей девчонки!
Я закусил губу.
— Листай.
Статья продолжалась, вкратце пересказывая историю Дьяволов — в смысле, с момента съемок их первого ролика и вплоть до сего дня.
— Листай.
Все та же статья. Сбоку — врезка, озаглавленная Наш милый Джимми Джаз — ах, где же он сейчас? а под
ним — стилизованное под рукописный текст обращение с призывом провести расследование, действительно ли бывший Дьявол мертв, как утверждал Ферман.
— Листай.
Статья оборвалась, уступая место длинной таблице. При всем своем таланте меткого слова я даже не знал, что сказать, дабы воздать ей должное, и лишь ошеломленно взирал на информацию, которую феррет вываливал на экран:
