Я понял, что именно этого момента и ждали Депп, Дансигер, Бэйнбридж и Гризволд. Именно это я и должен был увидеть. Атмосфера в комнате накалилась, в воздухе только что электрические искры не проскакивали. Никто не произносил ни слова.
— Если вы еще не умерли и не страдаете непроходимым идиотизмом, — жизнерадостно начал Гарольд Болл, — то уж точно не могли пропустить хотя бы один-единственный рекламный ролик.
Быстренько прокрутили «Их было десять». Из зала донеслись восторженные вопли и хлопки. Снова Болл:
— Леди и джентльмены, рад возможности представить вам группу, что превратила эту рекламу в шедевр. Встречайте — первое интервью на телевидении… ДЬЯВОЛЫ ФЕРМАНА!
Толпа обезумела. Камера переехала к занавесям над входом. Первым, с задиристым и самоуверенным видом, выскочил сам Ферман. Он сделал непристойный жест — толпе это понравилось.
Следующим показался Шнобель. Выражение его лица яснее всяких слов свидетельствовало: он просто берет пример с вожака. Когда он вскинул голову и обнаружил полный зал народа, челюсть у него так и отвалилась от изумления. Затем появился Джет. Восторженные вопли зазвучали с новой силой, а потом перешли в тихий мерный рокот. Джет одарил собравшихся улыбкой во весь рот и приветственно вскинул сжатый кулак. Мерный рокот опять распался на истерические взвизги и крики.
Последним из-за занавесей вынырнул Ровер. Он несколько мгновений нерешительно постоял у самого входа, поводя головой из стороны в сторону, точно опасаясь облавы, а затем торопливо прошмыгнул через сцену и спрятался за Джетом. Хинд и Искайн передвинулись в дальнюю часть диванчика для гостей программы, а Ферман плюхнулся рядом с Боллом.
— Вы пришли… — начал ведущий, но тут же умолк, обнаружив, что остальная троица никак не может решить, куда сесть. Ферман рявкнул на них — и Джет немедленно опустился на диван. Ровер — за ним. Шнобелю досталось место рядом с Роддиком Искайном.
— Ну, чего вылупился, Носяра? — спросил он, садясь. Толпа загоготала. У Искайна и вправду был большой нос,
но, разумеется, куда меньше, чем у самого Шнобеля.
— Приветик, — продолжил Шнобель, живо откликаясь на аплодисменты. — Дела — охренеть можно. За кулисами мы встретили «Ненавистных»!
— Они не заглушили его звуковым сигналом, — заметил я.
— А с какой бы стати? — сказала Дансигер.
Я снова уставился на экран, где Болл пытался овладеть ситуацией.
— Добро пожаловать на шоу, парни, — произнес он. — Мне бы хотелось задать вопрос, который сейчас, вероятно, крутится на языке большинства зрителей…
