или герцог Рейхштадтский
[7]. Эту давнюю фотографию мне когда-то показала молоденькая буфетчица в «Стортинге», когда я ее стал расспрашивать о моем сопернике. С тех пор он здорово раздобрел.
Наверное, Мейнт, рассматривая эту историческую достопримечательность, вдруг улыбнулся — он всегда улыбался вдруг, и его улыбка никогда не была веселой, словно по губам пробегала нервная дрожь. Вспомнил ли он тот вечер, когда мы втроем сидели в «Святой Розе» на банкете в честь обладательницы кубка? Он, должно быть, высчитывал, сколько с тех пор прошло лет: пять, десять, двенадцать… У него была мания считать дни и годы: «Через год и тридцать три дня мне исполниться двадцать семь лет… Мы знакомы с Ивонной уже семь лет и пять дней».
Клетчатый, пошатываясь, двинулся к выходу. Он честно расплатился за выпивку, но наотрез отказался платить за телефон, утверждая, что никогда не заказывал номера двести тридцать три в Шамбери. Поскольку они с барменшей готовы были спорить до рассвета, Мейнт втолковал ему, что сам заплатит за телефон. И вообще это он, Мейнт, набирал номер двести тридцать три в Шамбери. Он, и никто другой.
Около полуночи Мейнт, взглянув последний раз на фотографию Хендрикса, тоже решил уйти. В дверях с ним столкнулись двое мужчин, они отпихнули его, даже не извинившись. Потом вошли еще трое. Потом пятеро. Их становилось все больше, прибывали еще новые. У каждого на отвороте пальто — маленький прямоугольник с надписью: «Интертуринг». Они громко разговаривают, хохочут во весь голос и с размаху хлопают друг друга по спине. Это «участники конгресса», о которых говорила барменша. Почти все они толпятся вокруг человека с трубкой. Так и вьются. Только и слышно: «Президент… президент… президент…» Мейнт тщетно пытается выйти. Поток людей отнес его чуть ли не к самой стойке. Они стоят почти вплотную друг к другу. Мейнт старается их обойти, выискивает, где бы ему пробраться, но они опять напирают, и он сдается, взмокший и запыхавшийся. Один из них кладет ему руку на плечо, видимо, приняв за своего «собрата», и Мейнт таким образом примыкает к одному из кружков, а именно — к президентскому. Около президента собралась такая толпа, как на станции метро «Шоссе д'Антен» в час пик. Коротышка-президент заслоняет трубочку ладонью. Наконец Мейнту удается выбраться из этой толчеи, и он, работая локтями, проталкивается к выходу. Приоткрыв дверь, он выскальзывает на улицу.
— Куда вы? Вы из «Интертуринга»?
