Кинотеатр «Регент»:
15-23 июня: «Нежная и жестокая Элизабет» А.Декуан
24-30 июня: «Прошлым летом в Мариенбаде» А.Рене
1-8 июля: «Вызываем Берлин» Р.Хабиб
9-16 июля: «Завещание Орфея» Ж.Кокто
17-24 июля «Капитан Фракасс» П.Гаспар-Юи
25 июля — 2 августа: «Кто вы, доктор Зорге?» Ю.Чампи
3-10 августа: «Ночь» М.Антониони
11-18 августа: «Мир» Сюзи Вонг
19-26 августа: «Порочный круг» М.Пека
27 августа — 3 сентября: «Лес влюбленных» С.Отан-Лара
С удовольствием посмотрел бы снова какой-нибудь из этих старых фильмов…
После кино я опять выпивал бокал кампари в «Таверне». Молодежи там уже не было. Полночь — они, наверное, где-нибудь танцуют. Я смотрел на пустующие столики, стулья, на официантов, складывающих зонтики. Взгляд мой останавливался на большом подсвеченном фонтане по ту сторону площади у входа в казино. Он все время менял цвет. Я развлекался тем, что подсчитывал, сколько раз он окрасится в зеленый. Раз, два, три… Не все ли равно, как проводить время, верно? Досчитав до пятидесяти трех, я вставал. Но чаще всего мне было лень играть и в эту игру. Я просто размышлял, рассеянно потягивая вино. Помните Лиссабон во время войны? Сколько людей набивалось в бары и вестибюль отеля «Авис» со своими чемоданами и коробками в ожидании парохода, который никогда не придет? Так вот, через двадцать лет после тех событий я чувствовал себя одним из этих беженцев.
Изредка я надевал фланелевый костюм и мой единственный галстук темно-синий, с лилиями и вышивкой на изнанке «Интернэшнл Бар Флай», — мне его подарил один американец, позднее я узнал, что то был условный знак общества Анонимных Алкоголиков. По таким галстукам они узнавали своих собратьев и могли помогать друг другу. Я заходил в казино и некоторое время стоял в дверях бара «Бруммель», глядя на танцующих. Здесь были люди всех возрастов — от тридцати до шестидесяти, а иногда с каким-нибудь стройным господином лет пятидесяти приходила и совсем молодая девушка. Многонациональная, весьма «шикарная» публика плавно раскачивалась под итальянские шлягеры или ямайский танец «калипсо». Затем я поднимался наверх, в игорные залы. Тут частенько составлялись солидные партии. Самыми азартными были приезжие из соседней Швейцарии. Помню и страстного игрока египтянина с рыжими напомаженными волосами и глазами серны; задумавшись, он все теребил свои усики как у английского майора. Ставил он каждый раз не меньше пяти миллионов, и поговаривали, что это двоюродный брат короля Фарука.
