Фелиса, завернув сто граммов ветчины и передав их девочке с длинными косичками, вытерла о передник руки.
— Уже закрываю, Игнасио. Обед почти готов.
— Не слышишь, о чем гудят репродукторы?
— Мне как-то ни к чему.
— Переворот, мать. Меня, как Перона, свергают!
— О чем ты?
— Закрывай лавку. Живо!
Фелиса сдвинула обе створки деревянной двери и повернула ключ на два оборота.
— Послушай, Фелиса, сейчас я должен уйти. Не открывай никому. Никому! Понимаешь?
— Игнасио! Что ты натворил, Игнасио!
Алькальд направился в спальню, из комода вытащил старенький пистолет марки «смит-вессон». Затем, пошарив между аккуратно сложенными простынями, собрал в горсть спрятанные там патроны. Пересчитал: ровно пятнадцать.
— Принеси мне ружье.
— Нет-нет, Игнасио. Что ты собираешься делать? Тебя же убьют!
— Такие паскудники да меня убьют? Скорее они сами в штаны наложат.
— Я позвоню Рубену!
— Вот этому-то сукину сыну я и влеплю.
Засунув за пояс пистолет и перекинув через плечо ружье, Игнасио поцеловал жену в щеку и по дороге к двери произнес:
— Жаль, бог не дал мне сына. Было бы с кем вместе драться.
На улице по-прежнему ни души. Со стороны центра — кварталов за шесть от дома Игнасио — доносился рев репродукторов.
Оглядевшись вокруг, Игнасио не нашел велосипеда.
— Мерзавцы, украли!
На стене, к которой был прислонен велосипед, кто-то нацарапал углем:
«ФУЭНТЕС ПРЕДАЛ ГОРОД ПЕРОНИЗМА!»
— Сволочи! Велосипед украли! Подлецы! Стрелять буду, а в муниципалитет все равно пробьюсь!
Но на пустынной улице не было никого, кто бы мог помешать ему осуществить это намерение. В окне напротив он увидел донью Сару, внимательно следившую за происходящим перед домом. Из соседнего подъезда прозвучал чей-то голос:
— Вперед, старина Фуэнтес!
Зной был невыносимый. Игнасио пошагал к перекрестку. За свои пятьдесят с небольшим лет он основательно полысел, и потому идти под палящими лучами солнца с непокрытой головой было совсем нелегко. Прилипала к телу рубашка, а под мышками и ремнем она уже до нитки пропиталась потом.
Неожиданно за спиной он ощутил, чье-то прерывистое дыхание. Послышался голос:
— Игнасио!
Обернувшись, Игнасио увидел Фелису с патронташем в руках:
— Ты забыл…
Он посмотрел на нее с едва заметной улыбкой:
— А кепи не прихватила?
— Нет, только патроны. Сейчас сбегаю и за ним.
— Не надо. Из дома никуда. Иди!
Миновав неторопливым шагом квартала два по главной улице, Игнасио остановился на углу и, прежде чем повернуть к муниципалитету, окинул его взглядом. У входа на посту стояли двое полицейских, вооруженных старыми автоматами.
