— Может, показалось? — Сибирцев внутренне напрягся, понимая уже, что не могло это показаться цепкому жилинскому взгляду.
Жилин сумрачно качнул головой, нет, мол.
— Кто его записывал?
— Да Аникеев, наш комсомол.
— Ну-ка, брат, принеси нам списки добровольцев. Давай поглядим, кто, что да откуда. Неужто лазутчик?
— Похоже на то, — задумчиво процедил Михеев. — Тащи, Жилин, аникеевский список, ничего пока не говори, но к мужику твоему приставь кого-нибудь из наших, и чтоб глаз не спускал.
Жилин ушел.
— Вот и весточка от нашего “хозяина”, — сказал Сибирцев. — Что будем предпринимать? Впереди два дня путине меньше, пока до Верхнеудинска доберемся. А дорога — тайга. Всякое может случиться. Гнать лошадей тоже нет резона. Если “хозяин” недалеко и следит за нами, он все поймет, и тогда только бой. А где этот бой будет, он сам выберет. Его положение получше нашего.
Михеев молчал.
— Может, арестовать его без шума? — предложил Сибирцев — Очень уж эта проверка ящика да беседа с мужиками на провокацию смахивает Ну, что ты молчишь?
— Думаю Что провокация, тут, извини, и ежу понятно А вот брать его или не брать — вопрос. Пути нам действительно два дня. Если не торопиться Где теперь “хозяин”, мы не знаем, — позади нас или впереди Добровольцы наши, за редким исключением, народ не очень надежный Хоть и стреляный, да пуганый На кого можно положиться? От силы полтора десятка А у “хозяина”, по слухам, за сотню сабель…
И в этот миг неподалеку обрывисто и сухо, будто хрястнула доска, ударил выстрел. За ним — другой — подальше. И снова тишина. Чекисты в чем были, выскочили на крыльцо. Снова деревянно треснул выстрел. “Из нагана”, — определил Сибирцев Крики: “Стой! Стой!”
От ворот метнулась тень, слабо проявившаяся на более светлом снегу. Крики удалялись, стихли.
Из избы выскочил Сотников, уже одетый, с пулеметом в руках.
— Погоди, — остановил его Михеев, прислушался. — Кажется, тихо. Давай без паники. Пойдем одеваться. А ты, — сказал Сотникову, — собирай народ.
Подбежал, тяжело дыша, Жилин.
— Ушел, сука! — хрипло крикнул он и длинно выругался. — В тайгу ушел.
В избе Жилин грузно опустился на лавку, морщась, стал рассказывать, как пошел было к Аникееву, но что-то будто остановило его. Заглянул в сарай, где стояли их кони и сани, охраняемые молоденьким шиловским комсомольцем. Сквозь щель над дверью пробивалась тонкая полоска света. Вдруг услышал скрип дерева, такой звук, будто отдирают доску. Затаившись, он прильнул к щели и увидел при свете огарка свечи давешнего мужика-бобыля, топором открывающего заколоченную гвоздями крышу снарядного ящика. Ящика с истинными снарядами: их, для маскировки, клали в сани на ночевках. А ящики с золотом тайно заносили в избу. Часового нигде поблизости не было.
