Мое воображение рисовало мне мучительно-сладкие картины — я представлял себе, как наматываю эту прядь на пальцы. Нет, женщинам нужно запретить носить такие волосы. Чувства мои были обострены, но обострены избирательно. Я больше не слышал назойливого шума, стоящего в баре, — только кровь моя бурлила, приливая к паху. Я не видел ничего, кроме этого божественного явления. Я воображал, как она парит надо мной в огромной кровати с атласными простынями, рыжая грива ее волос у меня на глазах, во рту… Черт побери, в штанах у меня просто лом образовался.
Я еще раз попытался совместить эти фантазии с образом Габриэль. Моя милая, нежная, светловолосая Габриэль — в короткой стрижке у нее был восхитительный вид мальчишки-сорванца. Моя необыкновенная маленькая Габриэль с ее фантастическими голубыми глазами — такими красноречивыми, что и слов-то никаких не нужно, особенно в постели.
Я отвернулся в смущении, мучительно покраснев. Она прочла желание на моем лице. Ее присутствие привело меня в такое состояние, что я даже перестал контролировать язык своего тела. Эта помада на губах — таких же пухленьких, как у Габриэль, эти очки, от которых вид у нее становился одновременно серьезным и игривым… Всего этого было достаточно, чтобы свести с ума любого мужчину. «Габриэль, умоляю тебя, появись, пожалуйста, появись, и я наброшусь на тебя, как животное. Пожалуйста, приходи скорее!»
Я рискнул еще раз кинуть взгляд на эту искусительницу. Она поднялась со своего стула, оперлась локтями о стойку, словно хотела обменяться по секрету парой слов с барменом. Она шепнула что-то ему, а потом бросила невинный взгляд в мою сторону. Но смотрел я не в ее глаза. В этом положении ее груди пленительно прижались к отделанной под мрамор стойке. Вероятно, она прекрасно чувствовала, что завладела моим вниманием, потому что устроила для меня маленький спектакль, а может, мне это только показалось. Она начала раскачиваться — медленно и чувственно, а ее грудь терлась о мраморную плиту. Она словно исполняла какой-то эротический танец. Я видел, как возбудились ее соски. Она наклонила голову к плечу и на мгновение закрыла глаза, не прекращая соблазнительных движений. Ее длинные пальцы извлекли кубик льда из стакана, она медленно поднесла его к губам, словно бы поцеловала, а потом лизнула соблазнительно розовым язычком. Кубик льда таял от прикосновений ее языка, пальцы увлажнились, и она, глядя мне прямо в глаза, сладострастно облизывала их.
