Оглянувшись — не видит ли кто, — юноша тихонько залез на повозку, взобрался на мешки с пшеном и, не раздумывая, схватил засаленный сверток. Пропитанная маслом мешковина покрылась слоем песка. Что бы ни находилось внутри, оно было тяжелым. «Почти наверняка сделано из железа, — решил Нина, и его охватило радостное возбуждение. — Что же там внутри?» Надеясь, что торговец еще какое-то время будет разражаться громкими тирадами в адрес алхимика, юноша принялся быстро и неуклюже разматывать грубую ткань. Уже стали прорисовываться очертания предмета. «Наверняка оружие. Может, даже меч?» — подумалось ему.
Голос торговца, все еще поносившего алхимика, зазвучал ближе. Нина осознал: еще миг — и его увидят. Почему он просто не спросил у Зэши, что это такое, а стал рассматривать тайком? Но ждать сил не было. Не раздумывая дольше, юноша легонько спрыгнул в пыль.
Тяжело дыша от пережитого волнения — ведь ему до сих пор не приходилось красть, — юноша забежал за угол, вскарабкался по бревну с зарубками, которое было прислонено к стене и служило лестницей, и добрался до своего убежища под крышей. Оттуда через люк Нипа попал к себе в комнату. Теперь, окруженный собственной коллекцией, он спокойно мог изучить добычу. Сердце бешено колотилось, но не от быстрого бега — его ритм ускоряло предвкушение открытия. Сейчас он узнает, что украл. Юноша легко, словно оберточную бумагу, сорвал последний слой ткани и уставился широко открытыми глазами на свое последние «приобретение».
Нипа и прежде держал в руках меч, однако ничего подобного раньше не видел. Причудливые очертания и длина говорили о несомненной древности клинка. А еще в нем было что-то зловещее... форма, запах, чувства, которые он вызывал...
Нипа вообще ничего не знал об этом мече: откуда тот пришел, сколько ему веков — да и форма была совершенно незнакома. Но юноша чувствовал, что меч стоит больше, чем все его реликвии месте взятые. Тысячи разных мыслей промчались в голове, пока он непонимающе смотрел на загадочный клинок, а обильный пот капал на грязное одеяло.
— Нипа, где ты? — раздался снизу сердитый голос учителя. Юноша услышал в нем раздражение и невольно подумал: «Старый дурак, видел бы ты, что пропустил...»
А длинный тяжелый меч, что лежал у него на коленях, казалось, смеялся вместе с ним.
«Мы собираемся разузнать о тебе побольше, верно, меч?» — прошептал Нипа и осторожно положил клинок в коробку под кроватью.
Пятнадцатью годами позже на одинокой горной вершине невысокий мужчина преклонил колени и стал молиться, окруженный непроглядным сумраком ночи. Странное место он выбрал для молитвы: унылое и необитаемое, и только бледный свет месяца освещал его. Город Нордвоз, лежащий у подножия горы, располагался слишком далеко для уставшего отшельника. Единственные, кто разделял его уединение (по крайней мере, так он думал), были шелестящие кусты можжевельника, окутанные призрачной дымкой из пыльцы вербейника. Резкие, неожиданные порывы ветра проносились над унылой вершиной, со свистом шевеля можжевельник, и устремлялись вниз, в стонущий сосновый лес. Очень странное место для молитвы.
