Вскоре выяснилось, что Петра бумажноденежные дела совершенно не интересовали, он лениво покуривал старую вересковую трубочку и изредка перебрасывался с Алёшкой Бровкиным короткими фразами. А, вот, царевич Алексей, наоборот, принимал в финансовых сверках и спорах самое живое и заинтересованное участие, Бровкин-старший и Медзоморт-паша посматривали на юного собеседника с явным удивлением и одобрением.
Царь, ловко подхватив маркиза де Бровки под руку, повёл его прочь от беседки, небрежно махнув остальным участникам переговоров рукой, мол, не обращайте на меня никакого внимания, занимайтесь важными и неотложными делами…
Медленно сделав по парку большой полукруг, Пётр и Алёшка остановились в пяти-шести метрах от приоткрытого Егорова окна, так, что он прекрасно мог слышать каждое произнесённое ими слово.
– Значит, ты, морда одноглазая, утверждаешь, что Алексашка коварно заманил твою дочку Лизу на борт фрегата и подло увёз её в дальние и неизвестные страны? – чуть насмешливо спросил царь.
– Ну, да, увёз! – не очень-то и уверенно промямлил маркиз. – Подлый негодяй и изменщик! Змей подколодный…
– Врёшь, ведь, всё, зараза худородная! – неожиданно возмутился, впрочем, без особой злости Пётр. – Все вокруг окончательно заврались, держат меня за последнего идиота, не дружащего с разумом! А ещё и гадкие таблетки подсовывают иногда… Одна только Матти датская – правдивая и честная барышня! Только – при этом – натуральная Снежная Королева, вовсе без сердца…
– Пётр Алексеевич, я и не вру…
– Ну, так нагло придумываешь, что дела совершенно не меняет. Не мог мой Алексашка – похитить маленькую и беззащитную девочку! Это я могу сделать, Ромодановский Фёдор Юрьевич, Антошка Девиер – прохиндей и записной карьерист… А Данилыч не мог, душа у него совсем другая, мягкая и нездешняя… Не, ворогов-то подлых он убивает пачками, безо всякого зазрения совести. Но, чтобы похитить маленькую девочку? Не верю! Если хочешь знать, маркиз недоделанный, мне даже стыдно такие напраслины выслушивать – от тебя – про Светлейшего князя! Пусть, уже и бывшего… Я, вообще, не верю, что он отплыл на том корабле в дальние страны. Не мог Алексашка малолетнего сына – оставить в моих жестоких лапах! Не мог! Наверняка, шарахается сейчас где-то под Москвой и готовится к освобождению Шурки…
Алёшка, чуть помявшись, бухнул:
– Так, Пётр Алексеевич, может, ты простишь Александра Даниловича? Простишь и вернёшь – вместе со всем его семейством и другими нашими достойными ребятами? А? Что тебе стоит? Твоё слово-то царское, никто и пикнуть не посмеет… И опять всё будет как раньше, разным подлым гадам на зависть…
