– Дядя Николай! – обратился Егор к Ухову-старшему. – Отведи-ка всех ребятишек в дом, пусть там поиграют. Займи их чем-нибудь интересным. Расскажи, например, сказку – про добрых и умных белых медведей…
Дождавшись, когда старик – в сопровождении нянек и денщиков – уведёт детей в центральное здание усадьбы, Егор попросил Ромодановского:
– Дозволь, Фёдор Юрьевич, сперва мне сказать несколько слов народу? Объясниться, так сказать…
– А что ж, и объяснись! – благодушно кивнул головой князь-кесарь. – Дозволяю!
Егор снял с головы парадную треуголку, сорвал пышный ярко-оранжевый парик и выбросил его в ближайший кустарник, после чего заговорил – громко и чётко:
– Повиниться я хочу, господа и дамы. Вина лежит на мне великая. Немногим более восьми лет тому назад я обманул государя нашего, Петра Алексеевича. Не захотел я, чтобы царь воспользовался своим правом «первой брачной ночи» – в отношении невесты моей, Александры Ивановны Бровкиной, – внимательно взглянул на испуганную и слегка ошарашенную Саньку. – Вместе с известным вам доктором – французом Карлом Жабо – мы тогда обманным путём внушили государю, что ему смертельно опасно – вступать в плотские отношения с русскими женщинами. Вот, и вся моя вина, господа…
– Разве это вина? Да, только так и надо было! – звонким голосом заявил юный Томас Лаудруп, невесть как умудрившийся избежать опеки старика Ухова, и тут же прикусил язык, получив от матери крепкий подзатыльник.
– Теперь понятно, почему Пётр Алексеевич зимой 1995-го года так неожиданно и безжалостно разогнал свой гарем, состоящий из дворовых девок, – негромко пробормотал себе под нос Алёшка Бровкин.
Ромодановский, сделав два шага вперёд, вытащил из-за широкого обшлага камзола сложенный вдвое лист толстой бумаги и непреклонно объявил:
– Всё, поговорили и хватит! Теперь я вещать буду. Слушайте, голодранцы, Указ царский! Про «Великая Малыя и Белыя…» пропущу, пожалуй. Сразу же перехожу к делу. Итак: – «За учинённый подлый обман – лишить Меньшикова Александра, сына Данилова, всех воинских званий и наград, отписать в казну государеву все его деревеньки, дома и вотчины. Обязать означенного подлого вора Александра Меньшикова – вместе со всем семейством его – отбыть навсегда из России. На его личном фрегате «Александре», не позднее двадцати часов после оглашения ему этого Указа. При дальнейшем появлении на берегах российских – казнить всех Меньшиковых и их прямых потомков, не ведая жалости. С собой семейство злодеев Меньшиковых может взять золото, деньги, драгоценности, вещи и людишек – только из загородного поместья василеостровского…».
